Будь моей девушкой, или мой супер-парень

Подойдя к двери одной пятнадцатиэтажке, я нажала на домофоне номер квартиры и стала ожидать, ловя на себя недоуменный взгляд Соколова.

- Кто там? - раздался из домофона мужской голос.

- Здравствуйте. Это Елена Пехова.

- Опять ты? Ладно, сейчас открою.

Через несколько минут дверь нам открыл мужчина лет тридцати пяти в спортивных синих штанах и черной майке с надписью "Последняя чистая майка".

- Ты сегодня не одна, - с удивлением сказал он, взглянув на Соколова, а потом протянул ему руку и представился: - Дмитрий.

- Александр, - отвел парень и обменялся с ним рукопожатием.

- Значит, нашла себе молодого человека? - Дмитрий насмешливо на меня взглянул. - Ну, я же говорил. Ладно, пошли, а то холодрыга тут.

Мы зашли в подъезд и направились к лифту.

- Как успехи? - спросил у меня Дмитрий.

- Хорошо, я уже третью книгу начала писать.

- Это радует. - Мужчина мне улыбнулся. - Я, кстати, приготовил тебе пару интересных книг. Зайдешь потом заберешь, заодно и чаю попьете согреетесь.

- Спасибо.

Мы зашли в лифт и поднялись на последний этаж.

- Держи, - протянул мне Дмитрий ключи. - И недолго там, на улице все же не май месяц, - сказал он напоследок и направился к двери одной из квартир, а я взяла Соколова за руку и потащила на маленькую железную лестницу, ведущею на крышу.

- Кто это? - спросил Соколов, когда за нашими спинами раздался дверной хлопок.

 - Дмитрий Григорьевич Листов - художник.

Добравшись до конца лестнице, я открыла замок и распахнула дверь на крышу.

Мы зашли на нее и застыли.

- Что это? - через несколько минут изумленно спросил Соколов, потрясенно взгляну на меня.

- Я, - пояснила, так как на картинах я была худей и со светлыми волосами до лопаток.

- Я понял, что это ты Лена, - раздраженно отозвался парень.

Вся крыжа была разрисована одной большой, уже слегка выцветшей картинной, которая вмещала в себя пять маленьких.

На первой я сидела на краю крыше на парапете, свесив ноги, подняв голову, и задумчиво глядела на серое небо. На второй я стаю на ногах, раскинув руки в стороны, а за моей спиной распахнулись маленькие былые крылья. На третьей я шагаю вперед. На четвертой падаю вниз, волосы бьют по лицу, а маленькие крылья не могут меня поднять. На пятой лежу на асфальте в луже крови и с поломами крыльями, а вокруг меня темные безликие лица с пустыми глазами.

Достав из сумки покрывало, я постелила его на парапет и присела, перекинув ноги на ту  сторону. Соколов присел рядом и меня.

 - Это нарисовано баллончиками, но у Дмитрия дома есть картины и на полотнах, - сказала я. - Потом пойдем к нему пить чай и посмотришь.

Соколов не ответил, лишь сильнее прижал меня к себе. Некоторое время мы сидели в тишине, наблюдая за небом. Потихоньку небо стало становиться все темнее, а где-то за хмурыми тучами садилось солнце.

Наконец, когда я набралась смелости, то произнесла: