Будь моей парой (СИ)

- Я буду действовать в рамках нашей договоренности, господин ди Форкалонен. Но посоветовал бы вам следить за тем, что читает девушка. Информация о питании демонов не афишируется, но и не является тайной, Дженнифер достаточно будет запросить в библиотеке соответствующую литературу по вашей расе.

Он был прав - это улыбчивая скотина в белом халате. И от мысли, что Дженни все же может узнать, чем грозит ей их ежедневная близость, демона прошиб холодный пот.

- Хорошо, я прослежу, -процедил он. - До встречи, док.

Раум вышел в коридор, кинул быстрые взгляды по сторонам, убеждаясь в отсутствии случайных зрителей, а потом с ненавистью заехал кулаком в стену, представляя на ее месте лицо Мактулла.

Вот только странно: у созданного его воображением фантома были белые волосы и красные, словно полыхающие пламенем, глаза.

***

Жизнь в статусе любовницы демона имела свои плюсы и минусы К плюсам относилось то, что всю домашнюю работу в огромном особняке выполняли слуги - почему-то сплошь женщины-служанки с одинаково серыми и невыразительными лицами. Несмотря на разный рост, цвет волос и возраст во всех них было что-то неуловимо одинаковое и неприятное, неживое. Дженни никогда не видела, чтобы они смеялись или расстраивались, их голоса всегда звучали вежливо и равнодушно.

В их присутствии девушка чувствовала себя неуютно, они напоминали ей огромных механических кукол. Или оживленные магией восковые фигуры вроде тех, которые выставлялись в музее мадам Лессо.

Хотя нет. В восковых лицах определенно было больше жизни.

К содержанке (мысленно Дженни называла себя именно так, не желая прикрывать корректным "девушка" неприятную правду) слуги относились нейтрально. Сколько она ни вглядывалась, так и не смогла найти в их лицах или поведении признаки презрения. Нет, ее не осуждали. Но и на контакт не шли.

На попытки шутить служанки отвечали вежливо, но официально до отвращения. Не интересовались кто такая Дженни, откуда она взялась и как относится к хозяину особняка. И на вопросы о предыдущих женщинах, "гостивших" в доме Раума отвечали прямо: "Господин ди Форкалонен запретил рассказывать". Помаевшись пару дней в попытках наладить какое-то неформальное общение, Дженни оставила эту идею. Убирают, готовят, не лезут в душу. Что еще надо-то?

Кто-то другой назвал бы еще одним плюсом статуса любовницы многочисленные подарки, которыми демон буквально заваливал свою "девушку". Изысканные платья, меха, драгоценности, дорогое (и весьма развратное) белье. Кто-то, наверное, душу продал, чтобы оказаться на ее месте, но саму Дженни эти побрякушки весьма ощутимо напрягали, потому что заставляли себя чувствовать зависимой и обязанной. Не брать их она не могла - включенный в договор пункт предписывал ее принимать подарки Раума. Оставалось утешать себя мыслью, что это ненадолго. Кончатся эти проклятые полгода, и Дженни уйдет в том же, в чем пришла.

То есть прямо в том же не получится - платье, в котором она была сначала на концерте, а потом в тюрьме, действительно сожгли. Значит, наденет другое из своих старых. Но не возьмет у демона ни единой цацки или тряпки.

Она унесет с собой только самое ценное, самое важное, болезненное и дорогое. Воспоминания.

А могла бы - и их оставила.

Нет, они не были тяжелыми. Наоборот - восхитительными, красочными, волнующими. Но тем сильнее хотелось все забыть, стереть из памяти.

Потому что Дженни - не Вэл. Она не может просто взять и отпустить своего мужчину, и думать потом о счастливых минутах с благодарностью, но без сожалений. Потому что с каждым днем, с каждым часом, с каждой проведенной рядом минутой она все сильнее привязывается к Рауму. А этот беловолосый гад вместо того, чтобы облегчить ей задачу, ведет себя настолько мило и обходительно, что его хочется покусать!

Точнее, расцеловать. А еще точнее - поверить, что она для него действительно единственная и особенная. Уступить, наконец, его домогательствам, заключить этот проклятый сакральный брак и вручить демону свое сердце.

Ох, как же больно будет, когда он наиграется и швырнет его в грязь!

ГЛАВА 25

Насколько сильно он попал, Раум понял далеко не сразу.

Поначалу это казалось увлекательной игрой. Изысканным пиршеством: красивая девушка, потрясающие эмоции, отличное развлечение.

Идиот! Мог бы вспомнить, что творилось с ним после Таси. Мог бы сделать выводы.

Но Тася по сравнению с Дженни была, как легкий наркотик по сравнению с "Огненной пылью". И, надо признать, сама по себе белокурая анхелос частенько подбешивала своей правильностью, идеальностью и ханжеством.

С Дженни все иначе. Она оказалась... лучше. Во всем. Именно потому, что нихрена не пыталась изобразить из себя мисс Совершенство и Всепрощение. Если рыжей что-то не нравилось, она давала понять это сразу, и не стесняясь резких слов. Раум вдруг понял, что его восхищает ее гордость и умение не уступать в спорах.