Будь моей семьёй (СИ)

Пожалуй, самое чудное время в её жизни. Когда не было проблем и забот, бывших мужчин, ответственности, врагов, когда казалось, что семья и дом самое безопасное место на земле. Стоит укрыться с головой в одеяло, и монстры вокруг не смогут до тебя добраться.

Мысли о суровой реальности возвращали к проблемам бытия.

Аврора поцеловала сына, приглушила свет ночника и покинула комнату.

Она даже не знала, что теперь ей делать с правдой о себе и своём рождении, не знала, как рассказать братьям, не знала, как вообще говорить об этом с Алфи, если он всё скрывал. Де Вер была чертовски зла на возлюбленного, ей казалось, между ними нет никаких секретов, а оказывается, он всё это время знал и молчал, а ещё утаивал факт того, что чёртов итальянец жив.

Такие приливы гнева плохо влияли на Аврору. Она становилась жестокой и агрессивной, что ей не свойственно. После потери малышки, Де Вер как подменили.

Закатав рукава всё той же окровавленной рубашки, девушка расположилась на полу мансарды. Она иногда приходила сюда, чтоб побыть одной, и как ей казалось, никто не знал об этом её секретном месте. В темноте помещения Аврора пила обжигающий ром прямо из горла бутыли. Горячие слёзы нестерпимо бежали по коже, до этого так старательно сдерживаемые. Она рассматривала ночное небо, прячась от лунного света, пробивавшегося через огромные окна.

Воспоминания о родителях всплывали размытыми образами. Теперь, зная правду, она смотрела на поведение Говарда другими глазами. Теперь, она в какой-то степени его понимала. Слова матери из её сновидения, наконец, обрели смысл. Нет, она никогда не бросит Алана и Хэнка, но, чёрт побери.

Ссутулившись, сидя на полу, Де Вер размышляла о произошедшем. Вытаскивая из карманов и пояса оружие, она выкладывала всё перед собой.

-…и Ави не слова, — улыбаясь, обратился Алфи к Хэнку, входя в дом.

-Да, сэр, — пошутил потрёпанный от алкоголя и веселья Де Вер, прикладывая руку к виску, отдавая честь.

Скинув пальто и шляпу, Соломонс расстёгивал верхние пуговицы рубашки, когда к нему подошла Джоанна.

Алфи внимательно выслушал тихий шёпот женщины, что хотела скрыть информацию от Генри. Лицо его стало серьёзным, а брови нахмурились.

-Всё в порядке? — тревожно поинтересовался Де Вер.

-Да, — кротко ответил еврей. — Отправляйся спать.

Соломонс поднял забытые ботинки Авроры, покрутив их в руках. В голове приятным воспоминанием всплыла сцена, как он уже однажды подбирал её разбросанную обувь в своём кабинете. Это заставило мужчину улыбнуться.

Поднявшись к мансарде, он тихонько вошёл внутрь.

Освещаемая серебристым светом луны Аврора сидела на полу, упираясь спиной об балку. В таком освещении пятна крови на её рубашке, казались чёрными.

Сердце Соломонса сжалось и опустилось к животу. Он думал лишь о том, что не стоило её так рано выпускать из дома, стоило прислушаться к доктору.

-Ави, — охрипшим от напряжения голосом обратился он к девушке. — Малышка, ты в порядке?

-Кто меня сдал? — холодно спросила она.

-Джоанна, — незамедлительно ответил еврей. — Она давно знает об этом твоём убежище.

-А как давно ты знаешь о том, что моя мать родила меня от Лесли, и Аарон Лесли мой единокровный брат? — будто промежду прочим, задала она вопрос, всматриваясь в чёрные глаза Соломонса.

Алфи не ожидал такого вопроса, он не знал, что и ответить. Не подавая вида, что она застала его врасплох, еврей стал уверенно подходить к ней.

Метнув один из ножей, что лежали перед ней, девушка попала ему в плечо.

И глазом не моргнув, еврей вытащил его, бросив на пол.

-Ави, я собирался рассказать, когда тебе станет лучше, — строго говорил он, надеясь, что она поймёт.

Сжимая губы, она еле удерживала слёзы. Получалось плохо.

-У тебя рубашка в крови, — Соломонс легонько коснулся её руки.

-Племянница Сабини запачкала своей поганой кровью.

-Ави, — тяжело вздохнул мужчина, опуская голову вниз.

-Когда ты собирался сказать, что не убил его? — её большие глаза пристально смотрели на него.

Алфи замер. Стена, которой он хотел оградить Аврору от всего произошедшего, рухнула. И теперь она столкнулась со всем кошмаром в лицо, пока его не было рядом.

-Ави, родная, я всё объясню, — начал мужчина.

-Эта мразь дышит и проживает день за днём, — повышала она срывающийся голос. — А наша малышка нет.

На последней её фразе душа Алфи вывернулась наружу, его самого словно вывернули наизнанку. Холодное и липкое чувство расползалось от затылка к конечностям.

-Я убью их всех, обещаю тебе, — еврей прижимал её тонкие пальцы к губам, повторяя одно и то же. — Я хочу, чтоб Сабини знал как это, когда я вырежу всю его семью.

-Я не хочу ждать, я хочу выпустить ему кишки прямо сейчас, я хочу купаться в крови этой твари! — переходила на крик она.

Соломонс понимал, что это сводит её с ума, что повреждённая после потери ребёнка психика, ещё не восстановилась. Но её гнев затягивал и его, разжигая внутри пламя, справиться с которым будет сложно.

Сидя на полу в перепачканной кровью рубашке, она целовала его жадно, с остервенением, до крови искусывая губы.