Будь моим магом

Я протянула руку и коснулась ветки жимолости, которая затрепетала под моими пальцами. Её отражение качнулось в крошечном пруду, зацепив рыжий мох, стелющийся по камню.

Как красиво. И какой необычный у Тайбери дом: крошечные кусочки сада среди солнечной пустоты. Это же сколько домашних кристаллов требуется, чтобы сохранять эти растения под крышей и позволять им расти из ниоткуда в никуда, не давая им увянуть? Я ни разу не видела подобных садов и подозревала, что нужно обладать необычайной силой и очень большими деньгами, чтобы держать домашние кристаллы заряженными.

Когда-то этот дом принадлежал отцу Квинна, Лоренсу Тайбери. Великому боевому магу и дипломату, который заслуженно получил пост ректора Академии.

И погиб прямо на церемонии вступления в должность. Погиб, оставив маленького Тайбери сиротой. Никто так не узнал, кем был тот безумец-одиночка, устроивший взрыв.

Увы, в том взрыве погибли и другие маги. Включая моих родителей.

Я прикрыла глаза на мгновение. Я почти их не помнила. Мы редко виделись, и я догадывалась почему. Отец не очень-то любил мать, но выгнать дочь дома Озри не мог. Даже после того, как она стала бесплодной после рождения дочери.

И этого он никак не мог ей простить. Меня. Родись я мальчиком, всё было бы иначе.

В других родах к наследницам-женщинам относились куда снисходительнее. Ими гордились, им дозволялось выбирать мужа, и часто эти наследницы управляли куда смелее и успешнее многих мужчин.

Но в роду Кассадьеро с девочками обращались куда жёстче. Вместо того чтобы оставить меня при себе, отец отправил меня в провинциальное имение, которое потихоньку приходило в упадок. И обветшало ещё сильнее, когда некому больше стало его поддерживать.

Открыто мои родичи признавали, что я могу стать наследницей отца. Но втайне его конкуренты, начиная с дяди, потирали руки после моего рождения и надеялись прибрать дом Кассадьеро себе, едва я останусь сиротой. Что в итоге и произошло.

Я вздохнула. И вот сейчас я нахожусь рядом с наследником дома Тайбери. Не просто рядом, а практически в его постели. Назвать этот выбор неосмотрительным — здорово преуменьшить.

…И чуяло моё сердце: когда Тайбери узнает правду, кружкой сидра его месть не ограничится.

Когда вновь хлопнула входная дверь, я ходила по коридорам второго этажа и открывала дверь за дверью.

Увы, почти все они вели в совершенно пустые комнаты. Самые многообещающие оказались заперты. Почти единственным исключением оказалась туалетная комната на первом этаже, обставленная в классическом стиле: белый фарфор, мрамор и единственная ветка зелёного плюща, скользящая по стене ввысь. Никаких других излишеств, лишь по стене поднимался очередной узкий водопад, явно управляемый домашним кристаллом.

Красиво. С трудом в это верилось, но у резкого и прямого Тайбери оказался настоящий талант создавать красоту. Значит ли это, что и ко мне он отнесётся бережно?

Послышались быстрые шаги, и я очнулась от раздумий.

И столкнулась лицом к лицу с ним самим.

Фигуру Тайбери вновь украшал боевой костюм с металлическими пластинами. Лицо было словно высечено изо льда: после похода в Академию он явно был не в настроении.

Но его взгляд резко изменился, едва упал на меня.

«Он видит перед собой ослепительную красавицу, — напомнила я себе. — И всё ещё к этому не привык».

— Выбираешь себе спальню? — ехидно поинтересовался Тайбери. — Зря. Ты будешь спать со мной.

— Да нет, просто шныряю по твоей великолепной обители, о мой любопытный повелитель, — машинально отозвалась я. И тут до меня дошло. — Что?!

В глазах Тайбери сверкнуло злорадство.

— Ты моя шейра, — в его тоне отчётливо проскользнули язвительные нотки. — Я твой хозяин и господин. Сегодня мне хочется повиновения, уюта и покоя, и ты мне их предоставишь. Хватит с меня Барраса и Академии. — Он потёр висок. — Они уже достаточно испортили мне день.

— И ты собираешься отыграться на мне? — возмущённо спросила я. — Ну спасибо тебе, повелитель! Обрадовал!

Тайбери поднял бровь, оглядывая мою фигуру.

— Разве ты не призвана, чтобы утешать меня в моменты слабости?

— А у тебя сейчас момент слабости? — живо поинтересовалась я.

Глаза Тайбери сверкнули. А в следующий момент он вдруг наклонился — и я оказалась перекинутой через его плечо.

— Эй! — завопила я.

— Не «эй», а «повинуюсь, мой великий повелитель!» — небрежно бросил Тайбери, перехватывая меня покрепче. — В самом крайнем случае — «пощады, повелитель!» Как падать на колени, надеюсь, ты не забыла?

Я упрямо молчала, повиснув головой вниз. Тайбери хмыкнул.

— Обижающейся на меня шейры у меня ещё не было, — задумчиво произнёс он. — Впрочем, и никакой шейры не было. Сколько интересного впереди!

— И опасного, — не выдержав, буркнула я.

— Опасность лишь добавляет остроты, — доверительно прошептал мне Тайбери. — И всё становится куда веселее. Не представляешь, как обостряются ощущения.

И не очень-то хочу представлять! Мне рано!

…Впрочем, боюсь, что уже поздно.

И что мне делать? «Я заявляю решительный протест от имени всех шейр Академии»? «Несправедливо обиженные шейры, объединяйтесь»?