Будь моим мужем!

— Я встретилась с Гвен в магазине пару дней назад.

— Она мне рассказала, — улыбнулся Джек. — Знаешь, странно видеть тебя здесь. Но это неплохо. Тяжело возвращаться, не так ли?

— Очень, — согласилась Эмма и порадовалась, что хотя бы Джек настроен к ней дружелюбно. — Я приехала навсегда, Джек. Знаю, Каден не в восторге, но…

Он хмыкнул.

— Я просто хочу расставить все точки над «i”, понимаешь?

— Да, — ответил Джек серьезно, — но это будет непросто.

Эмма пожала плечами.

— С ним всегда сложно говорить о том, чего он не хочет знать.

— Твоя правда, — кивнул Джек. — Холодно, иди в дом, я скажу, что ты приехала.

Она с волнением посмотрела на него, потом на «дворец» Кадена и снова на Джека.

— Хорошо, спасибо тебе.

— Без проблем, — ответил он и повернулся, чтобы пойти к конюшне, но Эмма окликнула его:

— Джек, передавай привет Гвен!

— Хорошо, передам, и если тебе станет легче, то она рада, что ты вернулась.

— Спасибо, — ответила Эмма и направилась к дому.

Поднявшись на крыльцо, она с восхищением осмотрела массивную дверь из древесины ценных пород, потянула за ручку и вошла. Но тут же остановилась на пороге, пораженная великолепием. Пол из благородного дуба мерцал матовым лаком, по дорогим коврам хотелось пройтись без обуви, чтобы ступнями ощутить их роскошную мягкость. Просторная гостиная была обставлена кожаной мебелью, посередине — большой деревянный стол, вечерами Каден наверняка включает светильники, согревающие комнату приятным теплым светом.

Эмма приблизилась к камину, облицованному галькой. На дубовой каминной полке красовались часы, привезенные матерью Кадена из Германии, по обеим сторонам стояли подсвечники, принадлежавшие еще его прадеду. Над камином висела картина. Эмма помнила ее с тех времен, когда встречалась с Каденом. Тогда картина висела в старом доме. Сейчас она добавляла уюта и подчеркивала, как сильно изменилось ранчо Хейлов с тех пор.

Но самое большое впечатление на Эмму произвела стеклянная стена, обращенная к озеру. Вероятно, в хорошую погоду вся гостиная была залита ярким солнечным светом, однако сейчас за окном было серо и пасмурно. Осенний пейзаж по ту сторону стекла, словно гигантская, во всю стену картина, украшал гостиную, вместе с тем создавая рази тельный контраст между холодом улицы и теплом дома.

Эмма отвернулась и задумчиво подошла к французским дверям, выходящим на террасу. В доме было уютно, тепло, шикарно и дорого, но ей больно было осознавать, что Каден сделал все это без нее. Обидно, что он достиг всего, чего желал, в то время как она, в погоне за голливудской мечтой, не обрела ничего, только получила звонкую пощечину.

Она помотала головой, прогоняя рой гнетущих мыслей, и вышла на террасу. Ветер тут же хлестнул по лицу обжигающим холодом, но ей это было милее, чем роскошь чужого дома. Эмма облокотилась на перила и окинула ранчо взглядом. Работа кипела. Всюду ходили рабочие, конюхи занимались с лошадьми, из трубы ближайшего одноэтажного дома шел дым. Скорее всего, это дом Джека и Гвен.

Эмма перевела взгляд на конюшню, и сердце забилось сильнее. Она увидела его.

Глава 4

Увидев ее на террасе, Каден застыл на месте. Он был достаточно далеко, но Эмма могла поклясться, что он смотрит ей прямо в глаза. Даже на расстоянии она чувствовала силу его взгляда, ощущала жар былой страсти. Ее чувство к нему не угасло с годами, она не забыла их жаркие ночи и вновь хотела испытать головокружительный экстаз в его объятиях. После всего, что ей пришлось пережить в Голливуде, она остро нуждалась в его поддержке и любви.

Каден решительным шагом направился к дому — высокий, широкоплечий, возмужавший и чертовски привлекательный. Черные волосы отросли до плеч, что придавало ему сходство с пиратом. Эмма начинала сходить с ума от желания. Один его вид всегда заставлял ее хотеть слишком многого. Чем ближе Каден подходил, тем сильнее начинало биться ее сердце.

Серьезно? Она приехала разобраться, что происходит между ним и Грейси, а теперь размышляет, как бы заняться с ним сексом?..

Эмма вошла в дом, встала у камина.

— Что ты здесь делаешь, Эмма?

Хороший вопрос.

Эмма развернулась и посмотрела на Кадена. Сейчас он был так близко и в то же время так далеко. Она хотела бы перечеркнуть пять лет скитаний, отмотать время назад и больше никогда не оставлять его. В то же время она хотела, чтобы он понял ее, принял ее выбор. Быть может, тогда он простит ее, и все будет как раньше…

Впрочем, шансов ни на то, ни на другое не было, поэтому Эмма дала себе мысленный пинок и сказала:

— Нам нужно поговорить.

— Нам не о чем разговаривать.

Каден бросил на диван ковбойскую шляпу, скинул куртку и направился к бару.

— Каден…

— Разве не слышала? — Он серьезно посмотрел на нее. — Повторяю: нам не о чем говорить, Эмм.

«Эмм». Так он называл ее раньше. Хотя сейчас ничто не намекало на прежние чувства, Эмма в глубине души верила, что он оттает.