Будь моим небом (СИ)

Амина не нашла в себе сил отказаться, только молча кивнула. Хотя, по правде говоря, больше всего на свете она хотела бы оказаться сейчас в тишине и уюте. При иных обстоятельствах приглашение остаться на военный совет польстило бы, но только не в этот раз…

Переговоры затянулись. Речь шла, в основном, об Аркенстоне, о драгоценных камнях, на которые притязал Трандуил, и сумме золота, что необходима Эсгароту. Амина улавливала обрывки фраз, уже жалея о том, что осталась. Да и хоббит тоже сидел рядом уставший и подавленный: слишком свежо было в памяти безумие Торина и его угрозы.

Амине показалось, что прошло добрых часа два, прежде чем закончилось совещание, хотя на самом деле, должно быть, в половину меньше.

Она откинула полы отведённого ей шатра и вошла внутрь. Низкое ложе, аккуратно застеленное покрывалами, и невысокий деревянный столик - вот и всё нехитрое обустройство. Впрочем, девушка не обратила на это особого внимания, только отметила про себя, что тёплые покрывала будут очень кстати, так как по ночам холод буквально пробирает до костей.

Она подошла к столику, на котором стоял графин, наполненный вином по самое горлышко, налила тёмно-красную жидкость в кубок и залпом осушила его. Вино оказалось на любителя - совсем несладкое. “Наверняка эльфийское”, - подумала Амина, вспомнив винные погреба во дворце Трандуила.

Пережитые потрясения и крепкое вино, выпитое на пустой желудок, сказались на ней не лучшим образом - голова затуманилась, а мысли путались и никак не желали подчиняться хозяйке. Усталость давила на плечи, и Амина, упав на мягкую кровать, провалилась в тяжёлый сон…

Всю ночь ей виделись тревожные сны, и потому, проснувшись на рассвете, она не почувствовала себя отдохнувшей. Поворочавшись с боку на бок какое-то время, Амина поняла, что больше не уснёт.

Приподнявшись на локте, она потянулась к тарелке, на которой заманчиво лежало что-то четырёхугольное, неплотно завёрнутое в толстые листья. Вчера, в полумраке, она только мельком глянула, подумав, что её опять хотят накормить - ох, уж эти эльфы! - одним салатом. Но нет, это были вовсе не просто листья.

“Это же лембас”, - простодушно обрадовалась Амина, с удовольствием надкусывая мягкий, чем-то напоминающий пряник, эльфийский хлеб.

Утолив голод, она набросила на плечи подбитую мехом накидку, заботливо предоставленную эльфами, и выглянула из шатра. Лагерь постепенно оживал, и повсюду, помимо дозорных, стали появляться только что проснувшиеся люди и эльфы. Неяркие солнечные лучи озаряли по-зимнему серое небо. Но в это утро нежные краски рассвета не тронули девушку.

Как раз рядом с её шатром на большом, плоском камне сидел нахохлившийся от утренних заморозков Бильбо. Амина подошла к нему и слабо улыбнулась:

- Ты тоже чувствуешь себя здесь не в своей тарелке?

- Да, - неохотно признался Бильбо, подвигаясь к краю и давая ей место присесть. - Мы, хоббиты, знаешь ли, вообще непривычны ко всяким войнам и политическим интригам.

Он достал из кармана трубку и, бережно потерев её краем своего сюртука, стал не спеша набивать табаком. Вскоре ввысь потянулись лёгкие колечки дыма, которые тут же и таяли на фоне белёсого неба.

- Боюсь, Бильбо, он нам этого никогда не простит… - выразила вслух свои невесёлые мысли Амина. Объяснять, кого именно она имеет ввиду не было нужды: и так ясно.

Бильбо заёрзал на месте. Похоже, в глубине души он уже раскаивался в своём решении украсть Аркенстон и передать его врагам короля, как сказал бы сам Торин.

- Может быть, пройдёт время, и он сумеет простить? - с робкой надеждой отозвался полурослик.

- Торин считает нас предателями. Я знаю, что он чувствует. Знаю, как это - быть преданным теми, кому доверяешь. Понимаешь, это… - Амина на минутку смолкла, подбирая сравнение, которое было бы наиболее понятно хоббиту. - Это как будто ты ешь вишнёвое варенье, наслаждаешься его вкусом - и вдруг тебе на зубы попадается косточка. Ты морщишься от неприятных ощущений и понимаешь, что варенье-то не такое уж и безобидное, каким кажется на вид.

Бильбо с интересом слушал её, держа в руке дымящуюся трубку.

- Но ведь это не значит, что из-за одной косточки ты больше никогда не будешь его есть, - вскользь заметил он.

- Может, и не значит, - пожала плечами Амина. - Только вот с тех пор ты будешь относиться к нему с осторожностью. Нет, Бильбо, даже если Торин когда-нибудь простит, он точно никогда не забудет.

Хоббит тяжело вздохнул. Видимо, и он подумывал о том же.

Случайно обернувшись, Амина заметила неподалёку Гендальфа. Оперевшись на свой посох, он пристально всматривался в горизонт. Более удобного случая посоветоваться с волшебником могло и не представиться, - уедет, как всегда, внезапно, ищи потом ветра в поле! - поэтому Амина быстрой походкой поспешила к нему. Гендальф, переведя взгляд с неведомых далей на девушку, заговорил первым:

- Рассвет прекрасен, не так ли? - издалека начал он. - Но был бы он возможен без ночи? И потому, когда тьма накрывает тебя, помни - она для того, чтобы пришёл твой рассвет.