Будь моим папой!

– Он тебя ранил?! – воскликнула, схватив руку и осматривая рану.

– Нет. Это Рокси меня укусила, чтобы вырваться, – тихо ответил мужчина.

– Господи! Даже так?! Давай, я обработаю, – в горле стоял ком.

Но не смогла сдержаться, руки затряслись, и слёзы сами потекли.

– Пустяки. Само заживёт. Перестань! Всё позади, – успокаивал меня Иван, гладя по волосам.

И тут до меня дошло, что не успей Рокси, ещё неизвестно чем бы всё закончилось. Ведь к нам никто не подошёл! Просто потом кто-то вызвал полицию. Но никто не пришёл на помощь. Никто! И не заступился!

Полиция среагировала мгновенно: в вызове указали нападение на ребёнка.

Но Рокси была первой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 41.

– Ну, что?

– Спит, – сказала Аня, входя на кухню. – Я дала ей успокоительные капельки.

Аня позвонила, когда мы приехали вслед за Иваном в ветеринарную клинику.

Я сумбурно объяснила ей, что произошло, и Аня, бросив всё, примчалась к нам. Она тут же обратила внимание на руку Ивана.

– Прививки есть? – коротко бросила она.

– Есть.

– Василиса, есть спирт или водка?

– Нет.

– Давай тогда перекись! И поставь чайник!

– Аня! Какой чайник?!

– Электрический! Насколько я помню у тебя такой.

– Ань? – переспросила подругу.

– Да чай пить, а не на руку! – Аня покачала головой. – Всё! Хватит истерик! Соберитесь! Вам ещё Катю в норму приводить предстоит.

Я налила воду в чайник и послушно включила его.

– Ань, она успокоится? – спросила подругу.

– Конечно, успокоится! Дети легче переносят стресс. Но я бы посоветовала сменить обстановку, новые впечатления быстрее вытесняют негативные.

– Думаешь, стоит поехать к родителям? – посмотрела на Аню. Та тяжело вздохнула.

– Василиса, она ведь не в восторге, когда вы туда ездите, и что это даст? Вы вернётесь, и что? Всё может повториться.

– А что тогда?

– Не знаю! Думайте!

– Может купить ей щенка? – предложил Иван.

Аня на него долго смотрела, словно оценивала.

– Понимаешь, Иван. Иван ведь? – Тот кивнул. – Девочка привязалась именно к Рокси. Ты просто не знаешь, с какой любовью она о ней рассказывала. А тут новый щенок. Реакция может быть непредсказуемой. Она может его принять, а может – нет. И что ты будешь делать, если у неё не появятся к нему чувства? А если возникнет агрессия на него? Нет, дорогие мои! Вместе «сломали» психику ребёнку, вместе и «чините», – заключила Аня.

– Может тогда поехать к моим родителям. Там свежий воздух, большой дом, лес рядом, белочки…

– Белочки – это хорошо, – протянула Аня. – Мне это нравится.

– Я позвоню родителям, предупрежу, чтобы они не напоминали Кате о Рокси.

– Подожди, Иван! Как ты себе это представляешь? – Я вот плохо себе это представляла. Ехать к незнакомым людям, да ещё и с такими проблемами.

– Очень просто. Катя проснётся, и мы поедем. Можно на машине. Можно поездом. Я выйду, позвоню.

– Катя может услышать, – предупредила его Аня.

– Я выйду в подъезд, – ответил Иван.

– Ань, ну зачем? – спросила её, когда Иван вышел.

– Что зачем?

– Зачем так кардинально? Мы с Катей могли бы поехать куда-нибудь одни.

– Серьёзно?! А потом, когда вы вернётесь, и твоя дочь увидит Ивана, она снова будет близка к припадку? Или ты сменишь квартиру, чтобы она с ним не встречалась? Так она может увидеть на улице стаффа, и что тогда? Нет, Василиса! Будет лучше, если вы будете вместе! Причём втроём: ты, Катя и Иван. И предложение Ивана хорошее. Да и сам Иван стоит того, чтобы на него посмотреть не просто как на соседа. И Катя к нему тянется. Проснись, Василиса! Неужели ты этого не видишь?

Всё это верно. Может, Аня права, и смена места, действительно, отвлечёт Катю от горя. Только вот как это всё ей сказать?

Аня сама заварила свежий чай, залезла в холодильник.

– У тебя что, и печенюшек никаких нет? Все слопали? Думала, хоть у тебя кусочек тортика найду!

– Печенье есть. В шкафу. А торт в морозилке. Про него я совсем забыла. Поставила его в морозилку, думала как раз придём, и его доделаю.

Аня открыла морозилку:

– Иди ко мне, мой хорошенький! Они про тебя совсем забыли! Заморозить совсем хотели! – Аня достала из морозилки муссовый торт, попыталась мазнуть пальцем, но ничего не вышло: сверху лежала плёнка. – Эх! Замёрз, бедненький!

– Ань, его ещё глазурью полить надо.

– Они тебя ещё и глазурью поливать собрались. – «Пожалела» Аня тортик. – Вот как раз и с собой возьмёшь. Не хлеб-соль, конечно, а торт, но зато с глазурью будет, я надеюсь? – с нажимом спросила Аня, словно от этого что-то зависело.

– Ань, ты сейчас серьёзно?

– Абсолютно! Не с пустыми же руками ехать знакомиться с родителями!

– Да я как бы с мамой уже знакома, – пришлось признаться.

– Тогда какого лешего ты сомневаешься?!

– Да как-то неудобно.

– Тебе сейчас не об удобстве думать надо, а чтобы у ребёнка травма на всю жизнь не осталась! Так что завязывай со своими принципами, готовь глазурь и вперёд!

– А везти его как? – спросила, имея в виду торт.

– Молча! Заморозишь и в термопакет! Тоже мне, нашла проблему! Ещё вопросы будут?

– А на работе, что я скажу? – оставалось всего два выходных дня.

– Скажи, что забухала!

– Аня!