Будь осторожен в своих желаниях (СИ)

— Поскольку нам предстоит долгое путешествие, — продолжил тем временем Максим, — я предложил перейти на «ты». Юра меня поддержал, а вы, Настя?

— Я тоже не против, — слегка улыбнулась та.

— Ну вот и отлично! — Максим энергично хлопнул себя ладонью по колену и тоже улыбнулся. — Значит, вы оба — врачи? Юра сказал, что вы даже вместе учились.

Вот как? Наумов уже успел об этом сообщить? Интересно, с чего бы это?

— Учились, — осторожно подтвердила Настя, искоса глянув на Наумова.

Тот, сделав вид, что не замечает ее взгляда, поспешил сменить тему:

— А ты, Максим, работаешь в университете?

— Да, в гуманитарном, преподаю историю…

— Давно?

— Последние пять лет, — усмехнулся Максим. — До этого я учился в аспирантуре, писал и защищал кандидатскую…

— О, ты уже кандидат наук? — уважительно протянул Наумов.

— Да, как-то так, — слега развел руками Максим. — Но и ты ведь уже заведующий отделением. Вроде бы…

В этот момент у Насти ожил мобильный: звонила Вика, прямиком из Египта. Уже третий раз за сегодня. Настя, извинившись, подхватила телефон и вышла из-за стола. Отойдя на достаточное расстояние, она наконец подняла трубку.

— Ну что ты, где ты? — затараторила сразу же Вика.

— Еще в аэропорту. Через полчаса посадка.

— Как там твой Юрочка?

Настя вначале вздохнула, а потом ответила:

— Как обычно…

— То есть — никак, — поняла Вика. — Ничего. Все еще впереди. Что он сейчас делает?

— Пьет кофе и разговаривает с человеком, который тоже летит с нами…

— Симпатичный?

— Кто?

— «Человек, который летит с вами», — терпеливо пояснила подруга.

— Не знаю… Обыкновенный…

— А женщинка с ним симпатичная, молодая?

— Ее не будет. Она сломала ногу или что-то вроде того, поэтому он один.

— Так. Уже лучше. Конкуренции нет. А тебе посоветую пофлиртовать с тем «человеком, который летит с вами», глядишь — Наумов приревнует…

Настя на это только и смогла, что скептически хмыкнуть.

— Ладно, у меня минуты щелкают, а с ними и денежки. Роуминг, понимаешь ли. Все, пока, дорогая. Удачного тебе полета… Созвонимся…

— Пока, целую, — Настя отключилась вслед за подругой и направилась обратно к столику, где оба ее спутника что-то с жаром обсуждали.

— Настя, это невероятно! — увидев ее, воскликнул Максим.

— Что именно? — вежливо уточнила Настя.

— Оказывается, мы с Юрой жили в одном районе, учились в соседних школах и даже закончили учебу в один год!

— Только почему-то никогда не виделись, — с легкой улыбкой добавил Наумов.

— И вот только сейчас встретились! — громко хохотнул Максим.

— Наверное, всему свое время, — заметила Настя, тоже улыбаясь. — И… Это и в правду невероятно.

— Кстати, по такому поводу мы заказали себе по пятьдесят грамм, а тебе — шампанского, — продолжил Максим, и только тут Настя заметила, что на столе вместо чашек из-под кофе уже стоят две рюмки с коньяком и бокал игристого напитка. — Предлагаю выпить за встречу.

— Поддерживаю, — Наумов поднял рюмку вслед за новоиспеченным приятелем.

Настя тоже подняла свой бокал, легонько чокнулась с мужчинами и, откинувшись на спинку стула, едва пригубила.

Выпив залпом коньяк, Наумов с Максимом вернулись к своим воспоминаниям, а Настя, потихоньку потягивая шампанское, просто наблюдала за ним. Разглядывая украдкой обоих мужчин, она все больше убеждалась, насколько они разные во всех отношениях, начиная с внешности и заканчивая манерами поведения. У Максима, например, были по-спортивному коротко стриженные русые волосы и веселые серо-голубые глаза, Наумов же, сколько помнила его девушка, по-модному стриг свои угольно-черные волосы, а взгляд его темно-карих глаз нередко был скучающим или безразличным, даже когда он улыбался или пытался шутить, и при этом почти всегда — испытующим и пронизывающим насквозь. Наумов обладал типично аристократичной внешностью: высокий лоб, тонкий прямой нос, четкие скулы, твердый подбородок, бледная кожа. Максим, напротив, был чуть загорелый, с неправильными, хотя и приятными, чертами лица и открытой улыбкой. В кафе он снял куртку и теперь сидел в белоснежном свитере тонкой вязки с высоким горлом, Наумов же даже в дорогу надел черную шелковую рубашку, правда, оставив ее без галстука и расстегнув на несколько верхних пуговиц. Максим говорил громко, много улыбался и шутил, Наумов же предпочитал в любой ситуации сдерживать и скрывать свои эмоции (это Настя знала, как никто другой), отчего всегда казался высокомерным и холодным. «Стихи и проза, лед и пламя», — вдруг вспомнилось Насте слова великого поэта. «А еще — ангел и демон», — добавила она уже от себя, и тут же усмехнулась своей следующей мысли: «Вот только я всегда почему-то предпочитала отрицательных персонажей… Таких, как Наумов…»

Ее размышления прервал несущийся из динамиков поставленный женский голос, объявляющий начало посадки на их рейс.

— Ну наконец-то, — Наумов сразу же поднялся из-за стола, Максим — следом за ним. Настя тоже подхватилась и стала на ходу застегивать сумку.

— Что-то я волнуюсь, — нервно улыбаясь, проговорила она уже в самолете.

— Боишься летать? — спросил Максим, пропуская ее вперед, к сидению у самого окна.