Будь осторожен в своих желаниях (СИ)

— А потом? — и с непонятной интонацией в голосе продолжила: — Мы поднимемся, пойдем на кухню, сделаем себе кофе и будем со смехом вспоминать обо всем, что было?.. Или ты просто встанешь и уйдешь?.. Навсегда. Прости, — Настя вдруг всхлипнула и прижалась лбом к его плечу, — я понимаю, что наши отношения обречены… Ты достаточно мне всего рассказал… Но… Я просто хочу знать, как это все произойдет… Сможем ли мы еще побыть какое-то время вместе или ты исчезнешь из моей жизни сразу же?..

— Была б моя воля, я бы тебя никогда не оставил, — тихо отозвался Максим, переживая внутри целую гамму чувств — от безысходного отчаяния до глубокой нежности.

— Значит, все-таки уйдешь, — также тихо констатировала девушка.

Максим несколько секунд помедлил, прежде чем решиться на следующие слова.

— Хуже, — хрипло проговорил он наконец, и теперь уже Настя вздрогнула и, слегка отпрянув, воззрилась на него непонимающим взглядом. — Тебе сотрут память…

Еще вчера Максим был уверен, что Насти не стоит знать всей правды о своем будущем, что лучше ей оставаться в счастливом неведении. Но сегодня, после того, как увидел осуждение в ее глазах, он вдруг понял, что не может солгать. И пусть лучше она узнает об этом от него, чем от других адъюторов, которые, скорее всего, завтра утром придут стирать ей память…

***

Насте показалось, что она ослышалась.

— Что ты сказал?.. — неуверенно переспросила она.

— Все твои воспоминания будут стерты, — повторил Максим, с болью глядя на нее.

— Зачем? — почти беззвучно произнесла Настя.

— На самом деле, — осторожно начал Максим, — всем Объектам после прохождения Программы слегка подчищают память. Согласись, если бы вернувшись назад, они хоть кому-нибудь рассказали, где были, то их с большой вероятностью посчитали сумасшедшими. Поэтому все воспоминания о том, что они были в прошлом — стираются. Но при этом загружаются новые, искусственно созданные. Вернее, все основные происходящие с ними события Объекты помнят, просто эти воспоминания как бы проецируются на настоящее время. То есть объектам кажется, что они действительно были в туре по заявленным странам в настоящем времени. У них даже есть фотографии, сувениры и прочие атрибуты…

От услышанного, Насте снова стало дурно и начала нервно тереть виски. За последние сутки на нее свалилось столько откровений, что ей стало казаться, что она сойдет с ума в ближайшее время, не дожидаясь возращения домой.

— Не понимаю, зачем все эти сложности? — не удержалась все же она от вопроса. — Зачем тогда всех перемещать в прошлое, если можно провернуть все ваши Программы в настоящем?..

— Потому что в настоящем мы не имеем таких возможностей как в прошлом. Ситуацию контролировать намного сложней. Да и Темные могут мешать…

— Кто?..

— Темные адъюторы.

— Ну конечно, — нервно усмехнулась Настя. — Как я не подумала. Если есть адъюторы Света, значит, есть и адъюторы Тьмы. Равновесие Вселенной, да?

— Именно, — без тени улыбки на лице отозвался Максим. — Если задача Света — созидать, то задача Тьмы — разрушать… Они, действительно, могут разрушительно воздействовать на ход Программы… Но только в настоящем. Ни в прошлое, ни в будущее большинство из них попасть не может… Это их слабое место. И мы, Светлые, этим пользуемся…

— Значит, вам проще изменить воспоминания, так?

— Так.

— А своих Сопроводителей Объекты помнят?

— Да, как и прочих своих спутников в путешествии…

— Значит, я тебя тоже буду помнить? — в душе Насти затеплилась надежда, которую Максим тут же погасил.

— Нет, — отрывисто проговорил он. — Именно обо мне все твои воспоминания будут стерты в первую очередь… Ты забудешь обо всем, что было связано со мной… и с тобой.

— Но это ужасно, — прошептала Настя, чувствуя, как к горлу подступают соленые слезы. — Я не хочу тебя забывать… Ты — лучшее, что было со мной в жизни… Я больше никогда не смогу жить как раньше, до тебя, понимаешь?.. Я изменилась, очень изменилась… И не хочу становиться прежней…

Макс слушал ее молча, а его глаза были полны глубокой печали.

— А ты? — спросила снова Настя. — Что будет с тобой? Тебе тоже сотрут память?..

— Вначале меня будут судить, — глухо откликнулся он. — А потом — неизвестно… Возможно, тоже сотрут память, а возможно… Вообще-то, вариантов приговора великое множество… Ясно одно — я уже никогда не буду тем, кто я есть сейчас… И главное — больше не смогу быть рядом с тобой…

Пытаясь сдержать рвущиеся наружу слезы, Настя крепко стиснула зубы и закрыла глаза. Так горько ей не было еще никогда. У нее даже возникла мысль, что лучше бы корабль начала тонуть прямо сейчас, и она вместе с ним… И еще — чтобы она умерла по-настоящему и не возвращалась в свое время. Потому что там не будет Максима.

Но в этот момент Максим прижал ее к себе, и она все-таки разрыдалась, уткнувшись ему в грудь. Он не говорил никаких слов утешений, а лишь гладил ее по голове, время от времени целуя в макушку.

Когда поток слез наконец иссяк, Настя почувствовало некоторое облегчение. Она попыталась взять себя в руки и даже мысленно прикрикнула на себя, призывая успокоиться и взбодриться.