Будь осторожен в своих желаниях

– А потом? – и с непонятной интонацией в голосе продолжила: – Мы поднимемся, пойдем на кухню, сделаем себе кофе и будем со смехом вспоминать обо всем, что было?.. Или ты просто встанешь и уйдешь?.. Навсегда. Прости, – Настя вдруг всхлипнула и прижалась лбом к его плечу, – я понимаю, что наши отношения обречены… Ты достаточно мне всего рассказал… Но… Я просто хочу знать, как это все произойдет… Сможем ли мы еще побыть какое-то время вместе или ты исчезнешь из моей жизни сразу же?..

– Была б моя воля, я бы тебя никогда не оставил, – тихо отозвался Максим, переживая внутри целую гамму чувств – от безысходного отчаяния до глубокой нежности.

– Значит, все-таки уйдешь, – также тихо констатировала девушка.

Максим несколько секунд помедлил, прежде чем решиться на следующие слова.

– Хуже, – хрипло проговорил он наконец, и теперь уже Настя вздрогнула и, слегка отпрянув, воззрилась на него непонимающим взглядом. – Тебе сотрут память…

Еще вчера Максим был уверен, что Насти не стоит знать всей правды о своем будущем, что лучше ей оставаться в счастливом неведении. Но сегодня, после того, как увидел осуждение в ее глазах, он вдруг понял, что не может солгать. И пусть лучше она узнает об этом от него, чем от других адъюторов, которые, скорее всего, завтра утром придут стирать ей память…

***

Насте показалось, что она ослышалась.

– Что ты сказал?..– неуверенно переспросила она.

– Все твои воспоминания будут стерты, – повторил Максим, с болью глядя на нее.

– Зачем? – почти беззвучно произнесла Настя.

– На самом деле, – осторожно начал Максим, – всем Объектам после прохождения Программы слегка подчищают память. Согласись, если бы вернувшись назад, они хоть кому-нибудь рассказали, где были, то их с большой вероятностью посчитали сумасшедшими. Поэтому все воспоминания о том, что они были в прошлом – стираются. Но при этом загружаются новые, искусственно созданные. Вернее, все основные происходящие с ними события Объекты помнят, просто эти воспоминания как бы проецируются на настоящее время. То есть объектам кажется, что они действительно были в туре по заявленным странам в настоящем времени. У них даже есть фотографии, сувениры и прочие атрибуты…

От услышанного, Насте снова стало дурно и начала нервно тереть виски. За последние сутки на нее свалилось столько откровений, что ей стало казаться, что она сойдет с ума в ближайшее время, не дожидаясь возращения домой.

– Не понимаю, зачем все эти сложности? – не удержалась все же она от вопроса. – Зачем тогда всех перемещать в прошлое, если можно провернуть все ваши Программы в настоящем?..

– Потому что в настоящем мы не имеем таких возможностей как в прошлом. Ситуацию контролировать намного сложней. Да и Темные могут мешать…

– Кто?..

– Темные адъюторы.

– Ну конечно, – нервно усмехнулась Настя. – Как я не подумала. Если есть адъюторы Света, значит, есть и адъюторы Тьмы. Равновесие Вселенной, да?

– Именно, – без тени улыбки на лице отозвался Максим. – Если задача Света – созидать, то задача Тьмы – разрушать… Они, действительно, могут разрушительно воздействовать на ход Программы… Но только в настоящем. Ни в прошлое, ни в будущее большинство из них попасть не может… Это их слабое место. И мы, Светлые, этим пользуемся…

– Значит, вам проще изменить воспоминания, так?

– Так.

– А своих Сопроводителей Объекты помнят?

– Да, как и прочих своих спутников в путешествии…

– Значит, я тебя тоже буду помнить? – в душе Насти затеплилась надежда, которую Максим тут же погасил.

– Нет, – отрывисто проговорил он. – Именно обо мне все твои воспоминания будут стерты в первую очередь… Ты забудешь обо всем, что было связано со мной… и с тобой.

– Но это ужасно, – прошептала Настя, чувствуя, как к горлу подступают соленые слезы. – Я не хочу тебя забывать… Ты – лучшее, что было со мной в жизни… Я больше никогда не смогу жить как раньше, до тебя, понимаешь?.. Я изменилась, очень изменилась… И не хочу становиться прежней…

Макс слушал ее молча, а его глаза были полны глубокой печали.

– А ты? – спросила снова Настя. – Что будет с тобой? Тебе тоже сотрут память?..

– Вначале меня будут судить, – глухо откликнулся он. – А потом – неизвестно… Возможно, тоже сотрут память, а возможно… Вообще-то, вариантов приговора великое множество… Ясно одно – я уже никогда не буду тем, кто я есть сейчас… И главное – больше не смогу быть рядом с тобой…

Пытаясь сдержать рвущиеся наружу слезы, Настя крепко стиснула зубы и закрыла глаза. Так горько ей не было еще никогда. У нее даже возникла мысль, что лучше бы корабль начала тонуть прямо сейчас, и она вместе с ним… И еще – чтобы она умерла по-настоящему и не возвращалась в свое время. Потому что там не будет Максима.

Но в этот момент Максим прижал ее к себе, и она все-таки разрыдалась, уткнувшись ему в грудь. Он не говорил никаких слов утешений, а лишь гладил ее по голове, время от времени целуя в макушку.

Когда поток слез наконец иссяк, Настя почувствовало некоторое облегчение. Она попыталась взять себя в руки и даже мысленно прикрикнула на себя, призывая успокоиться и взбодриться.