Будь покорной, малышка (СИ)

Марина вздрогнула и скосила глаза на Киру. Она вдруг пожалела, что Илья не приказал той раздеться. Обнаженная девушка на коленях — это красиво. Хотя, еще красивее — обнаженный мужчина.

— Марина?

— Да, господин.

Она снова перевела взгляд на Илью.

— Зачем ты здесь? — спросил он.

Ожидаемый вопрос. Однако кожа тут же покрылась липким холодным потом. Она знает ответ, но он все время неправильный!

— Чтобы служить вам, господин, — тихо произнесла Марина.

От обжигающей пощечины дернулась голова. На глаза навернулись слезы. Марина схватилась за щеку и метнула на Илью злой взгляд.

— Руки на колени! — приказал он спокойно. — Я предупреждал. Никакой лжи.

— Это правда… — проскулила Марина, подчиняясь.

Илья не поскупился и на вторую пощечину.

— Будешь спорить? — он прищурился. — Я могу и выпороть.

Сердце забилось где-то в горле. Дыхание перехватило, в глазах потемнело. Только не это! Снова, как во сне — ярость вспыхнула, как сухая солома от искры. Как он смеет так с ней разговаривать!

— Зачем ты здесь? — повторил он вопрос.

— Чтобы учиться, господин.

Марина зажмурилась в ожидании удара, но этот ответ Илью удовлетворил.

— Учиться чему?

— Послушанию? — предположила Марина и взвизгнула от очередной пощечины.

Да что же это такое! Она никому не позволяла бить ее по лицу. Размахнуться бы и врезать этому… Она ощутила на себе внимательный взгляд Ильи и сглотнула. Чему еще может учиться саба? Послушанию, повиновению, покорности. Что не так?!

— Спрашиваю в последний раз. Если ответ будет неверным, тебя ждет порка, — сообщил Илья. — Зачем ты здесь?

Марина не знала, что ответить. Сердце билось, как бешеное. От одной мысли, что ее могут выпороть, становилось дурно. Стоп-слово? Если она скажет стоп-слово, все закончится. И, скорее всего, навсегда. Но ее не устраивает ванильный секс! Она пришла сюда, потому что хотела этого. Она мечтала об этом! Стоять на коленях перед господином и таять от его голоса.

В книжках все так просто! Верхний засовывает руку в трусики сабы и проверяет, влажные ли у нее складочки. И если да — он знает, что ей нравится то, что он делает. И сабе ничего не надо решать самой. Чего же Илья от нее хочет? Очевидно, услышать правду. И откуда ему знать, что правда, а что нет?

— Не слышу ответа.

— Чтобы найти своего господина и научиться угождать ему, — выпалила Марина.

Илья встал и схватил ее за волосы, вынуждая подняться с колен, а потом швырнул животом на подлокотник кресла.

— Нет! — закричала Марина. — Не надо!

— Стоп-слово?

Она замерла и замолчала. Нет уж, нужно идти до конца. Звякнула пряжка ремня. Юбку дернули наверх, обнажая ягодицы, прикрытые кружевными трусиками. «Хорошо, хоть белье приличное надела», — мелькнуло в голове. Ремень щелкнул, но пока еще в руках Ильи, а не по ее заднице. Отчего-то сладкого предвкушения не было. И бабочки в животе не порхали. И внутренности не превращались в желе. Единственное, что ей хотелось — встать и врезать за унижение.

— Кира-а-а… — снова прорычал Илья, обращаясь к своей сабе. — Еще один взгляд, и ты будешь следующей.

Марина обмерла, представляя эту картину. Кажется, между ног все же стало влажно…

От первого же удара ремнем из глаз посыпались искры.

— Ай! — взвизгнула она и вскочила, хватаясь за попу.

— Ляг на место.

— Нет! Я поняла! Я знаю ответ!

Илья приподнял бровь.

— Еще одна попытка? Хорошо. Но если я снова не услышу правду, я сменю ремень на трость. Для чего ты тут?

— Чтобы получать удовольствие! — выдохнула Марина.

— Умница, — улыбнулся Илья.

Последнее предупреждение Ильи прозвучало так грозно, что Кира больше не поднимала голову. К счастью, распущенные волосы закрывали лицо, и никто не видел ни пылающих щек, ни капающих из глаз слез. Она была уверена, что никогда не станет свидетелем сессии Ильи с другой сабой.

И винить, кроме себя, некого. Она сама подставилась, нацепив ошейник в машине. Она сама притащила Марину в клуб. И, конечно же, она сама продемонстрировала Илье свою ревность.

Отчего она думала, что игнорирование — самое жестокое наказание? Илья отдает приказы другой женщине, и каждое его слово, как пощечина наотмашь. Смешно. Он бьет Марину, а боль испытывает Кира. От мыслей о том, что будет дальше, ее трясло.

У них с Ильей никогда не было публичных сцен. В клубе Топы показывали мастер-классы, и они иногда приходили на представление. Например, когда Павел, друг Ильи, ставил сцену с кнутом. Кира не знала, нравится ли ей публичность — иногда ей казалось, что она рискнула бы попробовать, иногда это пугало ее чуть ли ни до обморока. Илья говорил, она не готова, и она ему верила.

Сегодня она решила, что Илья накажет ее на глазах у Марины. Все получилось гораздо хуже. Кира предпочла бы публичную сцену на глазах у всего клуба.

После того, как Марина ответила правильно, Илья ее похвалил. Кира сжалась. Теперь он начнет ласкать ее? «У тебя есть стоп-слово, — шепнула ей гордость, — встань и уйди. Ты можешь это сделать». Сбежать или вынести пытку до конца.

— Умница? — переспросила Марина таким злым голосом, что Кира вздрогнула.

Голову она не подняла, но подумала, что та сошла с ума. Так не разговаривают с господином.