Будь, пожалуйста, послабее (СИ)

— Ничего не могу поделать, разгребай сам, — встала я с места, захватив папку с бумагами и ноутбук. Барышников растерянно перевел свой взгляд на мой огромный живот.

— Ты не обманывала, когда говорила, что он растет, — округлил он глаза.

— Видишь, что ты со мной сделал, Ромочка! — всплеснула я рукам. и — А была красивой стройной девушкой.

— Ты и сейчас красивая, — глаза его поднялись к груди, которая в последнее время увеличилась почти на два размера. Ну, да! Не то, что моя полторашечка была, которая и делала меня плоской доской. А теперь гордый третий, стремящийся к четвертому! Есть на что посмотреть.

— Такая, что даже сама сапоги себе застегнуть не могу, — опустила я глаза, погладив живот. Доча, спавшая до этого очень смирно и тихо вдруг пихнула мне пяткой под ребра. От неожиданности я согнулась, схватившись за то место, где сейчас немного ныло.

— Что с тобой? — испуганно округлил свои темные глаза Барышников, сократил в один миг расстояние, присев передо мной.

— Все хорошо! — поспешила успокоить я его и себя, огораживаясь от него рукой, — Кажется, во мне растет маленький кикбоксер.

Ребенок продолжал шевелиться, но эти ощущения были уже привычны. Я взяла руку Барышникова и приложила к животу. От вида, как он медленно, но верно начинает офигевать, мне стало смешно. А приятные ощущения теплой ладони заставляли толпы мурашек разбегаться по всему моему телу.

— Это нормально? — чуть заикаясь полушепотом поинтересовался он, все еще заворожено наблюдая, как шевелится мой живот, а точнее, чудо, которое там поселилось семь месяцев назад.

— Ненормально было бы, если она сидела смирно. Тогда в пору было бы бить тревогу. А так, обыкновенный активный ребенок, — улыбнулась я.

— И часто так? — руку Роман так и не убрал.

— В последнее время с завидной регулярностью. Скоро успокоится, — ответила я, вздернув подбородок от гордости, что я уже столько знаю о своей дочери, когда Барышников впервые почувствовал ее.

— Видишь, что ты пропускаешь, — парировала я после нескольких минут молчания. Люди вокруг посматривали на нашу странную парочку, как будто это было чем-то сверхъестественным. Это я стала замечать только сейчас, стоя в углу ресторана рядом со своим фиктивным мужем. Да, этот брак уже давно можно было назвать фикцией, как бы грубо это не звучало.

— Прости, — поднял он виноватый взгляд. — Она успокоилась.

— Не у меня проси прощения.

— Она ведь не понимает.

— Все понимает, все слышит, и хорошо бы, чтобы она чаще слышала твой голос, если ты хочешь, чтобы твой ребенок после того, как родиться, воспринимал тебя, как родителя, — снова можно было гордиться своей подкованностью. — Так ты меня куда-то сегодня хотел пригласить? — не дала опомниться я ему. Ну, а что? Минут десть назад я готова была его убить, сейчас настроение сменилось, и теперь мне хотелось немножко развеяться.

— Да, у моей тети сегодня день рождения. Устраивает она большой прием по этому поводу.

— На торжество мне одеть нечего, — пожала я плечами. — Было хорошее платье, но я с него быстро выросла.

Ромка окинул меня взглядом, приценился, задержался немного на груди, как истинный эксперт, а потом выдал:

— Ты главное, с прической и макияжем разберись. Все, дорогая жена, я обедать. Отведаю, чем травят людей в твоем ресторане.

— Завидуй молча, дорогой, — ответила я ему в тон, но настроение мое немного пошатнулось.

Хороший разговор у нас получился. И как меня угораздило согласиться идти с ним куда-то?

Закончив с делами, я попросила Алису присмотреть за рестораном до закрытия. А сама, в коем-то веке отправилась в салон красоты. Что-либо делать с волосами в моем положении было бесполезно, я это поняла давно. Они не завивались, не выпрямлялись, их невозможно было собрать в приличную прическу. Но мастер, к которому мы ходили с Алиской постарался на славу, чтобы волосы приобрели блеск, не электризовались, и не торчали в разные стороны. Привела в порядок ногти, потому что раз это был «торжественный прием», а я владелица набирающего популярность ресторана, нужно было выглядеть достойно. А дома меня ждал подарок. Это была большая коробка в котором лежало длинное платье из нежнейшего шелка платинового цвета. А к нему коробочка с комплектом из колье и сережек с мелкими бриллиантами, которых насчитывалось целых тридцать шесть штук.

— Кто это такие подарки тебе дарит? — заглянула мне через плечо бабуля.

— Муж, — заявила я, примеряя серьги.

— Откупается? — язвительно заметила Фима Андреевна.

— Нет, пригласил с собой на прием в честь дня рождения к своей крестной. Кстати, не знаешь, кто она, чтобы я была подкованной?

— Кстати, знаю, — бабуля помогла мне застегнуть колье, оглядела меня непутевую и выдала. — А у этого Барышникова есть вкус! Красавица! Даже живот аккуратным стал. И я так понимаю, на сиськи твои ему хочется тоже полюбоваться.

Ну, да! Декольте в этом платье было, конечно, не огромным, но достаточно откровенным. Я действительно себя чувствовала красавицей, впервые за последние несколько месяцев.

— Да пусть смотрит, — хмыкнула я, — и молча подтирает слюнки! Так что на счет этой женщины?