Будь рядом

— Ты однажды сказал, что в подобных случаях нужно как можно больше знать о том человеке, который является мишенью преступника. Личность жертвы содержит некий ключ к человеку, который на нее нацелился. Разве ты не понимаешь, Макс, как при этом должна чувствовать себя жертва? Словно с ней самой что-то не так. Я все время спрашиваю себя: «Почему именно я? Что во мне такого, чем я его привлекла? Что со мной не так, что делает этого извращенца или помешанного таким одержимым?»

— Да, я понимаю, — медленно произнес он. — Но с тобой все в порядке, дорогая. Ты красива и желанна, умна и отважна. И я так тебя люблю.

— Ну, вы, инспектор, конечно, знаете обо мне гораздо больше, чем большинство людей, — сказала она с легкой насмешкой в голосе. — Поэтому у вас должно быть больше шансов поймать этого человека.

Несколько секунд они молча сидели, сжимая друг друга в объятиях.

— Найди его, Макс! — настойчиво попросила она. — Пожалуйста, найди его… и поскорее.

Макс сидел у себя в кабинете, уставившись на экран компьютера. У него почти не осталось надежды. Он чувствовал, что дрейфует, словно моряк в бурном море на бумажном кораблике. Версия, над которой он размышлял уже столько времени, крепла в его сознании. Он был уверен, что в ней содержится важный ключ, который поможет найти преследователя Изабеллы. Но он не хотел делиться ею ни с кем. Подозрения Эммы Хейс и Джека Чини насчет их отношений с Изабеллой немедленно получили бы подтверждение, если бы он им все рассказал. Ему придется пока действовать в одиночку, нарушая все правила полицейского расследования и совместной работы.

Он со смущением отметил, что и Эмма Хейс, и Джек Чини, члены его команды, которых он высоко ценил, в это утро обходят его стороной.

В этот момент вошел Джек, двигаясь бесшумно, как кот, остановился у письменного стола Макса и хрипловато кашлянул, по своему обыкновению.

— Есть приятные сюрпризы, сэр? — спросил он, глядя на имена, ползущие сверху вниз по экрану.

— Приятные сюрпризы на данный момент — последний пункт в повестке дня, — сдержанно ответил Макс.

— Простите, сэр. Но все равно хорошо, что мы взяли Громилу, правда? Я хочу сказать, что у нас против него есть неопровержимые улики.

— Да, Джек. Надеюсь, ты пришел не для того, чтобы мне об этом сообщить.

— Ну, нет, сэр. Но нам надо помнить о наших успехах, не так ли? Это полезно для боевого духа команды.

— Угу.

— Если Изабелла Брюс поможет нам обнаружить отправителя той иглы от шприца заодно с Громилой, она убьет одним выстрелом двух зайцев, правда, сэр? Потрясающая леди! — В его возбужденном голосе звучало предвкушение преследования и захвата преступника.

Макс медленно обернулся. Под его ледяным взглядом констебль испуганно отступил на шаг.

— Я не совсем понял, — сказал Макс, — к счастью для тебя. И пожалуйста, не трудись повторять.

— А что делать дальше, сэр? — смущенно спросил Джек.

— Упорно ходить от двери к двери в этом районе. Идите, констебль Чини, чего вы ждете?

Отправив Джека и послав Эмму допросить других свидетелей по делу Гонта, Макс остался в одиночестве и получил возможность заняться собственным расследованием.

Он знал, что должен делать. Он был убежден, что версия, выстраивающаяся в его голове, правильная. Хотелось бы ему, чтобы это было не так, потому что он зная, что та цепочка событий, которые он спровоцирует, может привести к утрате: им навсегда любви и доверия Изабеллы. Но у него нет выбора, он должен это сделать. Не ради своей репутации или удовольствия поймать преступника, но ради безопасности Изабеллы, а возможно, и ради спасения ее жизни.

Он набрал номер загородного дома Аластера Брюса в Шотландии.

— Мистер Брюс, говорит инспектор Макс Хоторн. Я звоню вам по долгу службы, сэр. Вы окажете мне большую помощь, если ответите на несколько вопросов.

Изабелла позвонила Эстер и сказала, что плохо себя чувствует. И что ее не будет еще несколько дней по причине болезни. Такого она никогда раньше не делала — не лгала, чтобы не явиться на работу под предлогом выдуманной болезни. Но с другой стороны, хотя у нее нет гриппа, она чувствует себя слабой, измученной и совершенно раздавленной.

Она никак не смогла бы сосредоточиться на деловых проблемах. Вся энергия уходила на усилия пережить эти часы, не погружаясь в мир темных, пугающих фантазий о том человеке, который ею одержим, и планирует делать дальше. Она была так напугана, что ей казалось, будто в ее груди зияет огромная дыра.

Ей хотелось, чтобы Макс был рядом с ней. Чтобы он крепко прижал ее к себе и никогда не отпускал. Но она понимала, что он должен работать, что только его усилия развеют страх, окутывающий ее.

Они решила занять себя делом. Отполировала все предметы антикварной мебели в квартире и терла стол из красного дерева до тех пор, пока он не заблестел, и в нем она увидела отражение своего бледного напряженного лица. Загрузила в стиральную машину постельное белье и хлопковые блузки, и когда они высохли, прогладила их с величайшей тщательностью. Сварила себе бесчисленное количество кофе, но ела только печенье и ломтики сыра.