Будь со мной честен

Он протянул мне коробку Мими, на которой она написала: «Проект 2.11.10».

– Я устал. Иду в постель.

– Где ты собрался спать?

Мы как-никак стояли под полом гардеробной, который служил Фрэнку постелью, в то время как я спала на его кровати.

– На твоей кровати. Вообще-то она моя. С твоего разрешения. Если будут вопросы, приходи, не стесняйся.

– Обязательно, – сказала я. – Спасибо.

Не прошло и минуты, как он уснул, а я села на табурет, сняла крышку и увидела настоящее название проекта 2.11.10: «Элис и Джулиан». Открыв книгу, я прочла абзац.

«Мой коэффициент интеллекта выше, чем у 99,7 процента американцев, но, после того как я ударился о бордюр, вы об этом ни за что не догадаетесь. Я умный ребенок, из которого сделали тупицу в классическом смысле слова: безмолвный, но не безмозглый. Элис – прекрасный человек с абсолютно невзрачной внешностью. Из-за моей аварии мы стали идеальными товарищами. До Элис у меня никогда не было друга».

Я остановилась и понесла коробку мистеру Варгасу.

Мистер Варгас пролистал несколько страниц, сидя на красном диванчике в своей комнате, которая раньше была моей, отложил рукопись и ушел в ванную. Когда он вернулся, с его бровей капала вода.

– Что с вами? – спросила я.

– Ничего. Просто умылся – хотел убедиться, что не сплю.

Я сделала ему кофе, и мы пошли проверить, как там Фрэнк. Мальчик крепко спал. В открытой пещере горел свет. Как я могла ее не закрыть? Не такая уж я ответственная. Я забыла телефон в кухне на столе, когда поехала забирать пациентку из психиатрического отделения. Положила фейерверки туда, где их может найти ребенок. Оставила открытым люк, в который мог провалиться кто угодно. Может, я и не заслужила прозвище Опасная игра, только у меня хватает недостатков, чтобы кто-нибудь когда-нибудь мог меня полюбить. Не считая Фрэнка, мистера Варгаса и моей матери.

Перед тем как закрыть люк, я решила еще раз заглянуть в бездну. Фрэнк дал мне карт-бланш. Я спустилась в комнату, которую про себя окрестила Бункером мечты. Прошлась вдоль полок, рассматривая шляпы и туфли, из которых Фрэнк давно вырос. Аккуратно сложенная одежда, которую я вытащила из гардероба, спрятала под свою кровать и забыла. Пластмассовое мачете, скейтборд, цилиндр из бумажного пакета с детской площадки. Розовая грелка в клеточку и бордовый шарф «Эрмес», принадлежавший когда-то Бэннинг. Три шоколадных сердечка, купленных Фрэнком в день, когда исчезла его мать. Смешная собака с грустными глазами и хвостом-пружинкой с зеленой бусиной на конце, явно сделанная во времена, когда бизнесмен из «Выпускника» обнимает Дастина Хоффмана за плечо и заговорщически шепчет: «Пластик». Большие пластмассовые уши собаки были прикручены к голове так, что могли качаться при движении, а колеса специально сделаны неровными, чтобы пес переваливался из стороны в сторону, качая ушами, когда ребенок тянет его за собой. Я взяла игрушку и перевернула. На брюшке было написано «Мими» – девчоночьим почерком, явно принадлежавшим не ей. Может, это написала Бэннинг? Я не могла представить, что Мими засовывает в чемодан эту собаку вместе с пишущей машинкой Джулиана, когда бежит в Нью-Йорк, к славе и несчастью. Тем не менее она здесь.

Конверты с любительскими фотографиями и негативами. Рамка из палочек для мороженого с фотографией совсем юного Фрэнка, уже тогда одетого в какой-то безумный костюм и с серьезным лицом солдата Гражданской войны перед отправкой на фронт. Большой, тяжелый альбом, который показывал мне Фрэнк. Я села на табурет и стала листать страницы. Теперь, когда я знала историю семьи, персонажи выглядели совсем по-другому. Особенно Джулиан. С длинными светлыми волосами, образующими золотой нимб вокруг головы, он ужасно напоминал молодого Ксандера, мастера золотые руки, которого я не знала, когда смотрела фотографии впервые. Неудивительно, что Мими стояла за стеклом и смотрела на строителей. Когда Ксандер постучал в окно, она явно подумала, что увидела привидение.

Я вернула альбом на полку, где он лежал вместе с газетными вырезками в прозрачных папках, стопками писчей бумаги, перевязанными бечевкой, и толстыми коричневыми конвертами. Провела кончиком пальца по этикеткам на папках и замерла, прочтя на одной слово «доноры».

Полагаясь на скупые строчки анкеты и короткое сочинение, непросто выбрать даже человека, с кем хотелось бы провести вечер. Что уж говорить о мужчине, который станет отцом твоего ребенка.