Будь со мной (СИ)

она пуста - компьютер выключен, никакой женской одежды на вешалке -

распахнула дверь в кабинет директора. И застыла на месте.

Максим сидел в кожаном кресле, а напротив него на столе воседала в

недвусмысленной позе полуголая девица с копной белокурых волос. Я не заметила

на лице директора ни одной эмоции, оно словно окаменело. Подняв глаза, он

увидел меня, сглотнул и резко поднялся из-за стола. Девица в этот момент

повернула голову, и я узнала в ней Настю Плетневу, ученицу 11 "Б" класса.

Я с силой хлопнула дверью, постаравшись на ней выместить всю свою злобу, и

выбежала в коридор, на ходу разматывая душивший меня шарф, за несколько

секунд превратившийся в удавку. Сперва я бросилась вниз по лестнице, затем,

передумав, повернула обратно и столкнулась нос к носу с рыдающей Настей. Ее

блузка все еще была расстегнута, обнажая небольшую грудь в кружевном

бюстгальтере. Зыркнув на меня исполненным ненависти взглядом, она, даже не

удосужившись привести себя в порядок, грубо оттолкнула меня в сторону и,

спустившись по лестнице, выбежала из школы через черный вход.

Я попыталась выровнять дыхание. Меня начало трясти.

- Саша! - услышала я сверху хриплый голос Максима, а через пару секунд увидела

его самого. Белый, как мел, он кинулся мне навстречу. Но я отпрянула назад,

сжала челюсти, спрятав за спиной дрожащие руки.

- Черт возьми! Саша, если ты считаешь, что я изменяю тебе с этой девчонкой...

- Все девчонки когда-нибудь становятся женщинами, - вскинула я голову. - По

твоему, то, что я увидела минуту назад, было плодом моего воображение?

- Не думаю, что у тебя настолько богатое воображение, - невесело усмехнулся он. -

Саш, давай поднимемся ко мне в кабинет. И я все тебе объясню.

- Опасаешься за свою репутацию? - язвительно произнесла я.

Он судорожно вдохнул.

- Что ж. Если ты хочешь остаться здесь, пожалуйста. Только выслушай меня.

Прошу тебя.

Я нахмурилась, но все же прошла в его кабинет. Не хватало еще выяснять

отношения на глазах у охранников.

Чувствовала я себе прескверно. Я опасалась, что под нежным, умоляющим

взглядом Макса вновь растаю и не смогу рассуждать здраво. Эти не обладающие

высокой моралью красавчики вечно используют свои внешние данные, чтобы

запудрить мозги таким влюбленным и неискушенным идиоткам, как я. В Пашке я

была уверена - ведь мы встречались с ним больше полутора лет. А Максима я знала

всего ничего. С трудом верилось, что секс для него ничего не значит. Порой он так

смотрел на меня, словно едва сдерживался, чтобы... Черт. О чем я думаю? Конечно,

он хочет меня. Это естественно. Но редко какой мужчина может контролировать

свои сексуальные желания. А он столько времени проявлял самообладание. И ни

разе не попытался перейти границу. Даже Пашку порой заносило. И все же я так

мало о нем знаю...

Я зашла, села на стул и вперила взгляд в одну точку.

- Сашенька, - опустился возле меня на корточки Максим, - посмотри на меня,

пожалуйста.

Стиснув зубы, я опустила голову и встретилась с его полными страдания глазами.

- Саш, поверь мне, я бы никогда не причинил тебе боль. Я слишком люблю тебя и

не хочу потерять. Да я Анастасии в отцы гожусь! Всё эти чертовы гормоны! Да еще

сказки о принце на белом коне... Саша, поверь мне, прошу тебя. Я бы не посмел и

пальцем тронуть ее...

Я смотрела в эти так любимые мною глаза, в это родное лицо, на котором каждая

черточка, каждая родинка и морщинка были так дороги, и сердце сжималось от

желания коснуться его.

- Я верю тебе, - тихо произнесла я и увидела, как обмякли его плечи. Он взял мои

все еще дрожащие руки и прижался к ним губами. - Ты не виноват, что девушки

теряют голову от одного только твоего взгляда.

- Не говори так, - сдвинул он брови. - Черт! Как же я устал от этих стереотипов!

Люди привыкли судить о человеке лишь по внешности. Вот и ты считаешь, что раз

смазлив на лицо, значит сексуально неуравновешен, да?

- Прости, - опустила я голову. - Наверное, я плохо еще тебя знаю. И мне

действительно было больно видеть тебя рядом с ней. Выходит, я еще и ревнивая...

Максим усмехнулся и зарылся лицом в мои ладони.

- На твоем месте я бы метал громы и молнии. И в таком состоянии запросто

совершил бы какую-нибудь глупость. Ты же не устраиваешь истерик, не топаешь

ногами, не кричишь, даже если тебе очень плохо. Единственное, что можешь себе

позволить - это беззвучно плакать, - последние слова он произнес с болью в голосе

и принялся покрывать поцелуями мои ладони, пальцы, запястья, поднимаясь все

выше. - Прости меня... - прошептал он, целуя уже мою шею. - Я так хотел оградить

тебя от всего этого...

Его губы обжигали мою кожу, жаром охватило все тело. Если с Пашкой я всегда

сохраняла голову трезвой, то с Максом я забывала обо всем на свете, едва не