Будь собой!

– Что это ты, дочь, с утра пораньше сама себе рожи перед зеркалом корчишь? – Григорий Ильич разговаривал как ни в чем не бывало, будто вчера он не наговорил про Артема невесть что.

Ира презрительно раздула ноздри.

– Ты на меня за что-то обиделась? – Отец смотрел испытующе.

Ире ужасно захотелось рассказать, что она все слышала, но признаться в подслушивании – никогда!

Григорий Ильич развернул дочь лицом к себе.

– Ага, понимаю! Я не слишком радостно встретил твоего Тему.

Ира еще больше надулась. Если сейчас папа наговорит гадостей про Артема, они точно поругаются.

– В конце концов, не так уж важно, нравится он мне или нет. С ним встречаешься ты, а не я. Помни только одно: к сожалению, не все то золото, что блестит. До вечера. – Он чмокнул дочь в висок. – Я убегаю.

15

Против ожидания, Юля, Марина и Ежов никому ничего не сказали. И это уже хорошо. Плохо другое. Каждый из них посчитал своим долгом отвести Иру в сторонку и высказать ей свои опасения относительно поездок в машинах с незнакомыми молодыми людьми. Но Ира решила, что эти беседы не такая уж и большая плата за молчание. Юля сопровождала нравоучения всякими жуткими историями, почерпнутыми из телепередач. Марина же выстраивала собственные абсолютно фантастичные версии Ириной судьбы, но каждая с трагическим исходом. Ежов Иру растрогал по-настоящему. Он был немногословен, долго краснел, кряхтел и мялся, а потом сбивчиво объяснил, что они очень перепугались, а Юля даже плакала. На том и кончилось.

А в классе все бурлило и кипело, особенно там, где появлялась Лиза Кукушкина. Она пришла в неописуемый восторг от Ириной идеи сделать бордюры вдоль стен.

– Клево! – восхитилась она. – Клево и стильно!

Туся Крылова обещала сегодня-завтра накачать из Нета, благо у нее выделеная линия, нужные картинки и записать их на болванку.

Шустов натащил Лене Серовой здоровенную стопку книжек по истории костюма и теперь приставал ко всем одноклассницам с одним вопросом:

– У тебя куклы сохранились? Если есть – тащи!

Максим Елкин скачал из Интернета сотню портретов великих полководцев, собирался их заламинировать и развесить по кабинету. Кто-то начал клеить модели военной техники, кто-то отправлялся в деревню к бабушке за настоящими прялкой и веретеном. Словом, идея устроить Кахоберу праздник по полной программе народ зацепила.

На уроках Лиза Кукушкина постоянно что-то записывала в толстенный ежедневник и время от времени зачитывала Тусе цитаты оттуда. Что она сочиняла, кроме Крыловой, никто пока не знал. В воздухе витало слово «капустник».

Сама Ира на уроках что-то слушала, записывала, когда спрашивали – отвечала. Она с удовольствием обсуждала Кахоберовский юбилей и так далее, и так далее. И вместе с тем девушку не покидало странное ощущение: она одновременно не только здесь, но и совершенно в другом месте – с Артемом. У него дома, с его дедом, с его делами. Казалось, Ира, сама того не желая, постепенно уходит из своего такого обычного и привычного мира в новую, неведомую страну по имени Артем.

Когда вечером Тема провожал Иру домой, девушка и думать забыла о словах отца. Все складывалось великолепно. Они разговаривали, смеялись, и девушка чувствовала себя счастливой. Тема был сказочной пещерой, полной удивительных сокровищ, а себя она ощущала восхищенным путником, случайно там оказавшимся. Возле подъезда ребята остановились.

– Зайдешь? – Ире ужасно не хотелось расставаться с ним. Просто сил не было вот так взять и отпустить.

– В другой раз. – Он откинул волосы. – Мне завтра рано вставать.

В этот момент совсем близко что-то грохнуло, наверное мальчишки взорвали петарду. Ира вздрогнула.

– Не бойся. – Тема положил ей руки на плечи и вдруг мягко прикоснулся губами сначала к щеке, потом скользнул к губам. Ира зажмурилась. Сколько это длилось? Секунду, минуту, час? Земля под ногами качалась, голова кружилась, пролетали и исчезали бессвязные обрывки мыслей.

Очнулась она, когда Артем со всего маху стукнул себя по лбу.

– Вот память. – Он говорил, как будто только что ничего не случилось. – Совсем забыл, я ведь билеты взял.

После поцелуя Ира и так-то не слишком твердо стояла, а тут ноги у нее совсем подкосились. Неужели придется выдержать еще одну консерваторию? Дома с плеером еще куда ни шло, но опять в зале. Кошмар!

– Я взял билеты на концерт Бьйорк. Скажи, что я молодец и что ты пойдешь!

– Ты еще какой молодец! – Девушка страшно обрадовалась. Уже само по себе попасть на такой концерт – очень круто. – И я, конечно, с удовольствием пойду!

– Вот и славно. Представляешь, встретил сегодня старинного знакомого. В Сиднее мы жили неподалеку и частенько встречались. Он при ней помощник продюсера. Словом, приглашение у меня в кармане, правда оно на четыре лица.

– А можно, мы с собой моих друзей возьмем? – Ире захотелось порадовать Аню Малышеву. Ни ей, ни Волкову на такой концерт в жизни не попасть – билеты слишком дорогие.

– Вне всяких сомнений. Приглашай. Я буду рад знакомству с твоими друзьями. Значит, в половине шестого, как всегда, у Федор Михалыча.