Будь здоров

— Да. Могу, — твердо пообещал я, но решил добавить туману, — Мне приходилось на практике сталкиваться с подобными случаями. Но имейте ввиду. Это все же риск. Моего студенческого опыта может не хватить.

— Ваше воздействие ей не навредит, если вдруг, что-то не получиться? — забеспокоился отец пациентки.

— Ни в коем случае, — заверил я его, — Самое страшное, что может произойти — это вместо полугодия, мне удастся добиться отсрочки на меньшее время.

— В таком случае, я хотел бы, чтобы вы попытались. Со своей стороны я даю вам слово — после окончания лечения дочери и… раненых стражников выделить три десятка охраны, которая проводит вас до границы и поможет перейти ее.

Прикинув, какие еще могут быть варианты благополучного возвращения в Элморию и просто выживания здесь, сказал.

— Я согласен.

— Поклянитесь, милорд, что спасете ее, — потребовал граф.

— Клянусь, что сделаю все возможное для спасения Вашей дочери.

— Этого достаточно, — граф коротко поклонился и спросил, — Как следует обращаться к вам?

— Э-э… пусть будет Алониус. Я уже привык. Своего настоящего имени я не хотел бы раскрывать.

— Боитесь, засмеют, когда узнают о Ваших горных «заблуждениях»…? — рассмеялся граф, — Впрочем, можете не говорить — это ваше право, — он перешел на деловой тон, — Что необходимо для того, чтобы начать излечение?

— Вашей дочери все необходимые препараты я дал еще в пути. Она готова к исц… к лечению при помощи магии, — надеюсь, моей заминки не заметили, — Через два часа после обеда я хотел бы приступить. Мне необходима будет помощь двух служанок, котел горячей, кипяченой воды и побольше чистой, белой, желательно крахмальной ткани. Что касается раненых, прогноз у всех положительный, но мне понадобиться еще несколько дней.

— Все будет готово к указанному Вами сроку. К сожалению, я завтра с утра срочно должен выехать в родовой замок. Здесь кроме двух десятков солдат гарнизона оставляю еще один десяток охраны и всех тяжелораненых. Ориентировочно вернусь через три недели. Тогда посмотрим на ваши успехи и решим, что делать дальше, в соответствии с обстановкой, — граф коротко поклонился и показал, что больше меня не задерживает.

Я дошел уже до двери, но не сдержал любопытства и все-таки спросил.

— Ваша светлость, можно задать вопрос?

— Я вас слушаю, милорд.

— Вы не боялись…? — я немного замялся, — Что я отравлю вас? — тот улыбнулся и ответил.

— Нет, не боялся. Кроме Кримуса за Вами наблюдали еще двое. Вам бы просто не удалось добавить яд незаметно. К тому же меня с детства приучали различать на вкус, добавлен ли яд в пищу и с собой я всегда ношу амулет с универсальным противоядием.

— И еще. Если бы я не был травником, как бы вы поступили, узнав, что я дворянин и элморец?

— Оказал бы гостеприимство и отпустил на все четыре стороны, — равнодушно ответил граф.

Я молча поклонился и вышел.

В назначенное время, подойдя к двери Олисии, узнал у охраны, что туда уже прошли служанки и сам господин граф. Я тихонько вошел и застал интересную картину. Девушка лежала на широкой кровати, крепко вцепившись в натянутое до подбородка одеяло. Две служанки стояли с растерянным видом возле котла с горячей водой, держа в руках вороха белой материи. Их господин, судя по всему, уже довольно долго увещевал свою дочь.

— Олисия. Милая. Это не молодой человек. Это травник, он будет всего лишь лечить тебя, а не любоваться твоими прелестями. Лекарей не надо стыдиться.

— Папа! Мне все равно стыдно. Я не могу так. Я читала в книгах, что мужчина может видеть девушку обнаженной только в брачную ночь. Тогда свершается таинство любви!

— Верно, девочка моя, — терпеливо внушал отец, — Но только если речь идет о влюбленных. А этот молодой человек травник…

— А травники не могут быть влюбленными?

— Да когда бы он успел? — вскричал граф, выведенный из терпения.

— Я читала, — мечтательно вздохнула девушка, — Что бывает любовь с первого взгляда! Ах, если бы он оказался благородным рыцарем, спас меня от дракона и увез далеко-далеко на своем белом коне…

— До-о-очь, — простонал граф, — Ну, не говори глупости! Какие кони, какие драконы?

— Все равно! Он молодой и симпатичный. А вдруг он в меня тайно влюблен? А тут увидит голой и передумает! Нет. Нет и нет! Ни за что!

— О, Боги! Клянусь, я повешу библиотекаря. Что за макулатуру он тебе подсовывает?

— Это не макулатура. Все благородные девушки это читают. И там всё — правда! Мне рассказывала Тамилия…

— Болтушка, твоя Тамилия! — прервал ее отец, — Фантазерка и пустосмешка.

— Неправда…!

Чтобы прервать эти содержательные дебаты я откашлялся и сказал.

— Обещаю, что сяду спиной к юной леди, и не буду подсматривать. Мне это не нужно — достаточно будет просто держать вас за руку, Олисия.

— Ну, вот, — обиженно надула губки девушка. Нет, все-таки девочка, — Хотите сказать, что у меня и смотреть не на что?

Мы одновременно с ее отцом закатили глаза под потолок и тяжело вздохнули.