Будь здоров

Утром, спустившись в обеденный зал, я приглядел четырехместный свободный столик, занял его и заказал завтрак. Минут через восемь в зал снизошла Свента, скользнула по мне равнодушным взглядом и присела к столу, занятому нашими парнями. Он тоже был четырехместный, но один из парней быстро раздобыл стул и предложил его Свенте. А впрочем, какое мне до неё дело?

В это время по лестнице стала спускаться девушка в сопровождении двух мужчин. Почему я смотрел на лестницу, а не в свою тарелку? Общее оживление в зале оторвало меня от этого занятия. Я посмотрел туда же, куда все, и увидел эту картину.

Девушка, года на три постарше меня, выглядела как… детская лошадка. Знаете такие? Голова лошади, а к ней приделана палка с колесиком на конце. Оседлал, саблю наголо и пошёл рубить врагов, прикидывающихся лопухами и крапивой. Сухопарая фигура в облегающем платье тёмных тонов, подчеркивающем худобу. Длинное, немного лошадиное лицо с крупными зубами и большими карими глазами. Грива тёмных волос, зачесанных на правый бок, ещё более усиливала это сходство. Глаза присутствующих, как мужчин, так, на удивление, и женщин, светились восторгом и некоторым преклонением. Тётя Лошадь (так назвалось, что я могу поделать?) благосклонно кивнула всем присутствующим и оглядела зал. Один из мужчин указал ей на мой столик. Она согласно кивнула и довольно грациозно направилась в мою сторону.

– Простите, господин лекарь, эти места свободны? – мелодичным контральто вежливо спросила она.

Я привстал и с лёгким поклоном предложил ей ближайший к ней стул слева от меня. Одновременно один из мужчин предложил ей стул напротив меня, но она отрицательно покачала головой и присела на предложенный мною.

– Почту за честь вкушать завтрак в вашем обществе… – замялся я, вероятно, единственный в зале, кто не знал её имени. Даже наши парни, похоже, её узнали. Ну такой уж я брасеровский медведь. Из глухих лесов.

– Вителлина деи Сербано, – непринужденно представилась девушка.

Это имя смутно было мне знакомо, но, в связи с чем и от кого я его слышал, так и не вспомнилось.

– Филлиниан деи Брасеро к вашим услугам, леди, – представился я в ответ.

– Если вас не покоробит, я хотела бы предложить общаться без церемоний, – предложила она.

– Наоборот, это будет очень приятно.

– Тогда посоветуйте как лекарь, что мне заказать на завтрак?

– Ну как лекарь, – с сомнением глядя на неё, протянул я, – рекомендовал бы что-нибудь высококалорийное и легко усваиваемое.

Она весело рассмеялась и сказала:

– У вас такой выразительный взгляд. Вам не приходило в голову попробовать себя в лицедействе?

– И такой вариант был рекомендован после испытания в столичной академии, но я выбрал лекарское дело.

– Вы учитесь в Королевской академии магических искусств? – с уважением спросила собеседница.

– Студент третьего курса. Сейчас еду на практику в Сербано.

– А я в отпуск, навестить родных.

Голос у неё был великолепный, богато модулированный, завораживающий, то бархатный, то звонкий, и с такими чарующими интонациями, что хотелось слушать его и слушать. Уже через минуту разговора я совсем забыл про её внешность, она перестала иметь какое-либо значение. Я слышал только голос и видел только лучистые карие глаза. Гипноз какой-то.

– Знаете, вы первый, кто не расточает дифирамбы моей фигуре. Может, вам и платье моё не нравится? – живо и с искренним интересом спросила сотрапезница. – Скажите честно. А то все только и говорят, как оно мне идёт и какая я в нём красавица. Однако я вся извелась в сомнениях, что-то мне в нём не нравится.

– Ваши сомнения небеспочвенны, – несколько уклончиво ответил я.

– Вот! Я так и знала! А что бы вы посоветовали?

– Ну мы не в модной лавке, но, думаю, более свободное с широкой юбкой и пояском подошло бы больше.

– Вот! Я так и думала. А подруга настаивала на этом. Якобы со стороны виднее. Спасибо, вы мне очень помогли.

– Как говорил один владелец шляпной лавки: «Ни одна женщина, пришедшая с подругой, не купила себе ту шляпку, которая действительно ей шла», – ввернул я немного философии в беседу.

Всё оставшееся время завтрака мы болтали на самые разные темы, как давние друзья. За столь недолгие минуты трудно, конечно, многое понять, но мне показалось, что Вителлина очень хорошо разбирается в искусстве, особенно в музыке, театре, живописи и литературе. Она спросила, люблю ли я балет, на что получила честное «нет». Не люблю, ибо ничего в нём не понимаю. К опере отношусь хорошо, но в столице так и не довелось побывать в знаменитом Королевском театре оперы и балета.