Читаем Будда (2-е изд., испр.) полностью

Услышав туманное пророчество Конданны, правитель Шуддходана, как утверждает предание, поклялся оградить жизнь своего сына от ужаса низкой повседневности высокими стенами и свирепыми стражами.

Намерение отца Сиддхартхи, как свидетельствует предание, было бессмысленным. Пророчеством, исходящим от двух человек, его сын уже с момента рождения был призван свыше к проповедческой, учительской деятельности.

Прошло еще два дня. Для Майядэви, матери Сиддхарти, эти дни оказались последними. Она умерла, не приходя в сознание. В доме Шуддходаны воцарилась тишина, прерываемая плачем двух малышей и бормотанием мантр домашним жрецом. Вторым ребенком, появившимся в доме после Сиддхартхи, был Нанда — его единокровный брат. Паджапати родила его за день до смерти старшей сестры. Предание свидетельствует о ее глубоких чувствах к Майядэви. Она передала родного сына на попечение кормилицы, а сама занялась Сиддхартхой.

Глава вторая. Детство, юность Гаутамы Будды и его малая родина

О детях Древней Индии, о их играх и увлечениях, об учебе, миропереживании и странностях Сиддхартхи Гаутамы, об олигархической республике шакьев и соседних царствах по эту сторону Гималаев, о том, чем промышляли, пробавлялись и на что надеялись люди того времени

Детские и юные годы затерялись в долгой жизни Гаутамы Будды. Кое-какие фрагментарные события тех лет мелькают в многочисленных буддийских Писаниях. Прямо скажем, чтобы обнаружить их, приходится приложить немалые усилия. Как писал поэт Владимир Маяковский, «изводишь единого слова ради тысячи тонн словесной руды»[203].

Ученые восстановили несколько фактов частной жизни Гаутамы Будды с некоторой долей предположительности. Начну с его детства и юности, о которых практически ничего не известно.

Вот, например, вопрос — самый простой. Во что играли Сиддхартха и его сверстники? Разумеется, дети кшатриев играли в военные игры. В какие — определенно сказать трудно, но предположить что-то возможно. Вероятно, в этих играх использовались игрушечные луки, стрелы и сабельки. Став постарше, они устраивали между собой настоящие битвы, иногда в ход шли палки и кулаки. В то время уже существовало что-то вроде шахмат с расчерченной на земле условной восьмиклеточной «доской» и что-то похожее на шашки, когда на земле рисовали уже десять клеток[204].

Отец Сиддхартхи, памятуя о пророчестве брахманов Ашиты и Конданны, пытался заинтересовать старшего сына этими интеллектуальными играми. Он понимал, что они разовьют в нем стратегическое мышление. Отсутствие такого мышления у кшатрия — беда. Проиграешь любое сражение. Так, наверное, думал Шуддходана. Его сын не то чтобы избегал этих игр, но не входил, играя в них, в раж и не переживал, как остальные мальчики, когда их по разным причинам родители не выпускали из дома на улицу. Впрочем, одна забава его очень увлекала — отгадывание мыслей. Существовала в то время еще одна игра, совсем простая, не сравнимая с отгадыванием мыслей. Чертили рукой в воздухе какую-то букву. Побеждал тот, кто ее первым угадывал. Понятно, что в этой игре принимали участие те, кто был сведущ в грамоте. Вот что по этому поводу пишет Хайнц Вольфганг Шуман: «Умел ли Сиддхартха читать — точно не известно. В позднем предании, конечно же, рассказывается, что он запомнил с необыкновенной легкостью буквы, принадлежащие нескольким видам письма. Однако в Палийском каноне нет свидетельств того, что Будда владел грамотой. Тогда умение читать считалось полезным навыком, между тем для начального образования оно не было обязательным. Необходимость сохранения информации ограничивалась документами, представляющими соглашения или оповещение о чем-то важном. Они выбивались на каменной основе или вырезались на деревянной доске. Владение письмом считалось искусством, а людей, им владеющих, относили к людям редкой и нужной обществу профессии — писцам. Отношение взрослого Сиддхартхи к знанию грамоты проявляется в его заявлении, что владение письмом вряд ли понадобится монаху, сосредоточенному на том, как достичь освобождения»[205].

Вдумайтесь, однако: Первоучитель говорил не о себе, а о монахах его общины, среди которых были люди, не умеющие читать и писать. Что это, как не уважительное отношение Сиддхартхи к ним?! И не более того. Они для него были равными прочим грамотным монахам, несмотря на свою безграмотность в узком смысле этого слова. Ведь все они следовали проповедуемой Гаутамой Буддой доктрине нравственного самоусовершенствования и со слуха запоминали ее основные положения.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука