Буддизм

Со временем новичок стал делать успехи. Арата замечал, что на то, на что у других его учеников уходят годы, Гаутама постигает за недели. А то, что пришлось бы иному объяснять месяцами, юноша постигал за несколько минут. Это и радовало учителя, и страшило его. Ведь и его познания и достижения небезграничны, и при таком прогрессе нового ученика просто нечему будет учить… Он просто обойдёт своего учителя. И тогда вряд ли Арата сможет удержать его в общине.

Эта мысль была для Араты горькой полынью. За время подвижничества он успел привязаться к замечательному юноше. Да и его ученики полюбили былого Сиддхартху. Пока Гаутама – его ученик, но Арата знал, что это продлиться недолго. Не таков был характер у этого, внешне абсолютно послушного и смиренного юноши, чтобы остановится на своём пути. Поэтому отшельник решил сделать ему встречное предложение.

Однажды вечером, когда дневные бдения были закончены и уставшие ученики укладывались на ночлег, Арата подозвал Сиддхартху и пригласил его сесть. Разговор предстоял серьёзный, и учитель задумался, подыскивая нужные слова. Наконец он вымолвил:

– Ты достиг больших успехов, Гаутама! Очень больших. Вскоре ты станешь равен мне, и мне нечему будет тебя учить. Но даже теперь ты сможешь учить других. У меня много учеников, Гаутама! Мне трудно уследить за всеми. Я хочу, чтобы ты помогал не.

Сиддхартха только уважительно склонил голову. Не удовлетворённый этим, Арата продолжал:

– Я хочу, чтобы ты управлял общиной так же, как я. Разве это не прекрасно? Самый молодой ученик становится учителем! Любой из моих учеников только и мечтает об этом.

Сиддхартха молча улыбнулся, долгим взглядом посмотрел на своего учителя, и вдруг тихо, но удивительно проникновенно сказал:

– Учитель! Ты предлагаешь мне управлять общиной на равных с тобой. Но ведь я ничего не достиг! Чему же я буду учить других? Разве готов я нести твоё учение, не постигнув его конечной цели? Мне рано ещё учить других, учитель! Я всего лишь твой учений.

Арата скорбно молчал. Да, пришло время расставания, он это чувствовал. За мягкими словами этого юноши скрывалась огромная сила, большое понимание. Теперь он должен набраться решимости, чтобы сказать ему правду. Не то, чтобы он не понимал, что Гаутама сам чувствует, что ему уже тесно в рамках его учения, но он должен был признать это сам. И Арата вновь заговорил:

– Мне нечему тебя больше учить, Гаутама! Мне нечего тебе больше дать. Я могу лишь разделить с тобой хлеб и свой авторитет…