Будем квиты

Она реально такая смешная. И… рано судить, но такая классная. Мне не хватает Саманты, а Эмили, и правда, напоминает мне сестру. Очень сильно. Не внешне. Нет. Тут другое - сила духа.

- Ладно, - сдаюсь я, не переставая хихикать. – Расскажи, как ты получила работу бармена в такой шикарной, просто шикарной гостинице?

Эмили смеётся над моими словами:

- Шикарноооой, - протягивает она. – Да, ничего не скажешь. И зарплата у меня шикарнаааая, ага.

Я гогочу над ней, и мы обе заливаемся смехом, сидя по разные стороны барной стойки.

- Ой, а какие у меня чаевые шикарные, - вздыхает Эм, приложив ладонь к груди, и закатив глаза.

Я бью её по руке, смеясь громче.

- Прекрати.

- О ` кей! – серьёзно говорит Эми, но её глаза горят от энергии, которая из неё просто просачивается, даря её каждому уголочку этого бара.

И тут я понимаю, что эта девушка просто необходима этой гостинице.

- Но только потому, что я мечтаю рассказать тебе, что мой отец – председатель городского совета, - выпаливает Эми.

И мы, будто обкуренные, прыскаем со смеху, держась за животы.

- Я не знаю, почему это выглядело смешно, - развожу я руками, широко растянув рот в улыбке.

- И я не знаю, - хихикает девушка.

Мы делаем так обе – сходим с ума вместе под старую песню September «Satellites ».

- Ну, ладно, хорошо, твой папа работает председателем городского совета Палм-Бей, так?

Эмили кивает, закуривая новую сигарету, хотя запах той, окурок которой потушен в пепельнице, ужасно не приятен.

- Именно.

- И поэтому, ему удалось уговорить Джона Галлахера на то, чтобы он взял тебя на должность бармена?

- Удалось, - подтверждает Эмили.

Я отодвигаю чашку уже давно остывшего кофе от себя, а Эмили с сигаретой, зажатой в губах, поднимается, чтобы поставить чашку на разнос для грязной посуды. Какая ответственность.

- А тебе можно курить здесь? – опомнившись, вопрошаю я.

Облако дыма, выпушенное барменшей, плывёт вверх.

- Не-а, - достаточно легкомысленно отвечает она, садясь на стул со своей стороны бара , и поднимает ноги на стойку.

У меня отвисает челюсть, и я оглядываюсь в поисках камер.

- Охранник в меня влюблён, - отзывается беззаботно Эмили.

Вдруг у меня по коже проходит озноб, потому что дверь за Эм открывается, и в гостиничное кафе входит Аарон вместе с парнем примерного того же возраста. Они оба одеты в белые футболки с не очень длинными рукавами и чёрные тренировочные шорты. Парень рядом с Аароном тоже высок, у него тёмные волосы немного вьющиеся и шапочкой обрамляют голову. Чёлка убрана со лба с помощью специальной повязки. У него приятная наружность, хотя мне не известно такой же он козёл, как Аарон или нет.

Я подскакиваю с места, а Эмили остаётся сидеть, как и сидела.

- Охранник, может быть, и влюблён, а я – нет, - отмечает Галлахер и сбрасывает ноги Эми вниз.

Она фыркает на него ; я понимаю, что ей позволено слишком много. Неужели, это только потому, что её отец является председателем?

Голова Аарона медленно поворачивается ко мне, и он вместе с приятелем (или кто он ему?) внимательно меня оглядывают. Да чтобы у вас глаза отсохли! Что интересного-то? Я уже просто не справляюсь с таким огромным количеством внимания. Кажется, даже Эмили, с её экстравагантной внешностью, проще.

- А вы что тут делаете, мисс Хоггарт? – голосом, полным яда и презрения, спрашивает Галлахер, пока я замечаю, что у него на левом запястье повязана спортивная повязка.

И, если поднять голову выше, можно увидеть, как капельки пота стекают с кончиков его коротких чёрных волос. А футболка уже вся промокла от пота. Бутылку воды он держит в правой руке, ожидая от меня ответа.

- Я… я… здесь просто… я… - мямлю, не находя , что сказать.

- Я пригласила Агнес, - вмешивается Эмили.

Но Аарон и не думает поворачиваться к ней. Он неприступен.

- А я разрешал? – спрашивает мой начальник, оставив бутылку на стойке и уперев руки в бёдра – как я уже изучила, его манерная поза.

Я не знаю, что ему ответить на это. Мне хочется смотреть, куда угодно, ну, просто куда угодно, лишь бы не смотреть в его голубые глаза. У него волчий взгляд, и это меня ужасно пугает, делает меня уязвимой.

- Нет, - всё же говорю, набравшись храбрости.

- Что? – с издёвкой переспрашивает Аарон, облокачиваясь о стойку так, что мы практически соприкасаемся носами. Я его сейчас так ненавижу, что не удивлюсь, если у меня из ушей пойдёт пар. – Что вы сказали, мисс Хоггарт? Я не расслышал.

Ну, конечно, мразь.

- Нет, вы не разрешали, мистер Галлахер.

Он пододвигается ниже, и для ненависти места не остаётся. У меня перехватывает дыхание.

- Хорошо, - положительно, медленно кивает головой Аарон. – А теперь второй вопрос. Почему вы здесь находитесь, если я не позволял этого?

И всё это он произносит нарочито тихо, медленно, просто сбивая меня с толку. Я не знаю, чего он добивается, но колени у меня уже дрожат.

- Простите, - облизнув пересохшие губы, говорю, опустив голову, чтобы не пришлось и дальше глазеть на этого придурка.

Всё это время его приятель и Эмили в молчании наблюдают за ситуацией.

- Простите, мистер Галлахер… - подсказывает засранец.

Как же я ненавижу его. Как же я его ненавижу!