«Будем надеяться на всё лучшее…» Из эпистолярного наследия Д. С. Лихачева. 1938–1999

Теперь – о единой литературе у восточных и южных славян. Вы считаете, что речь у меня идет только о памятниках переводных? Но, во-первых, переводы были не на каждый из славянских языков, а на единый литературный язык славянства. Кирилло-мефодиевское наследие пришло к нам в подлиннике. Переводные памятники были во всех южно- и восточнославянских странах (включая Румынию) в общем тексте, в едином стилистическом и языковом оформлении, но, кроме того, едины были и оригинально созданные в славянских странах памятники – произведения Илариона8, Кирилла Туровского9, многие жития святых, повесть об основании Софии10, церкви Георгия в Киеве11. Всюду был распространен русский Пролог12 с русскими по содержанию вкраплениями в него. Русский хронограф13 дал развитие южнославянской исторической литературе. И прочее.

Все эти положения я готов разъяснить в своей статье.

О светском типе литературы нового времени я пишу, но считаю, что в традиционные представления о религиозном характере древнерусской литературы необходимо внести уточнения. Кстати, державинская ода «Бог»14 – произведение религиозное, но это все-таки типичное произведение новой литературы. Новая литература от древней отличается своей структурой. Это – основная мысль моей статьи.

В статье много спорного. Согласен. Я потому ее и написал. Эта статья вызвана моим внутренним задором. Боюсь, что если бы во мне этого задора не сидело, то и не стоило бы вообще писать на эту избитую тему. Главное – интересна ли моя статья? Заставляет ли она поразмыслить над тем, что казалось бесспорным и ясным, заинтересовывает ли она в древнерусской литературе?

А теперь пишу уже без копирки: только для Вас.

Мы живем как в блокаде15. Вода частично выключена. Свет временный и часто гаснет. Телефона нет. Почтовый ящик страшно далеко. Газа нет. Отопление действует плохо; в квартире холодно. Лифт не действует.

В институте у нас невероятные скандалы. Дирекция вся подала заявления об уходе. («Волки от испуга скушали друг друга».) Малышев дуется (неизвестно на что, так как сам писал всем письма, ругая меня). Сборник о «Слове» и повестях о Куликовской битве16 (52 листа) сдали в печать.

Ко мне приезжали из «Известий», просили, чтобы я написал против Поршнева17 и против его требования опубликовать работу Зимина. Я написал, что считаю работу Зимина слабой, но опубликование ее совершенно необходимым. Тогда они от меня отстали, и появилась статейка-фельетон Югова18 (там ведь вранье).

Азбелев19 снова «учащает стопы» в «Неву»20. Напишите, пожалуйста, в редакцию «Невы» и обругайте их кратко, но энергично за Моисееву21 и Азбелева. Спросите их: неужели ленинградские древники одобрили весь этот вздор и мусор. Разве неизвестно редакции, что Азбелев склочник и был удален за склоку из Сектора древнерусской литературы?

Большой привет Татьяне Львовне и Анне Каллиниковне. Будьте здоровы.

З[инаида] А[лександровна] шлет Вам сердечный привет!

Любящий Вас Д. Лихачев

ОР РГБ. Ф. 731/II. Карт. 9. Ед. хр. 1. Л. 69 и об. Авторизованная машинопись с правкой автора.

25. Д. С. Лихачев – Т. Л. и А. К. Гудзий 4 ноября 1965 г

Дорогие, милые Татьяна Львовна и Анна Каллиниковна! Я очень хотел зайти к Вам на следующий день после похорон, но И. С. Зильберштейн1 дал мне срочное поручение: написать некролог о Николае Каллиниковиче для толстовского тома «Литературного наследства». Там будет некролог В. В. Виноградова о Николае Каллиниковиче как ученом2 и мой – о Николае Каллиниковиче как о человеке3. Это было настолько важное для меня поручение и такое срочное, что даже зайти к Вам я не смог! Пишу Вам с большим душевным волнением. Я не могу прийти в себя от всего случившегося.

В Ленинграде мы готовим заседание с воспоминаниями о Николае Каллиниковиче4.

Мы очень его все здесь любим и будем любить всегда.

Я верю, что мы все встретимся ТАМ.

Любящий Вас Д. Лихачев 4.XI.65

ОР РГБ. Ф. 731/II. Карт. 8. Ед. хр. 63. Л. 1 и об. Автограф.

26. Д. С. Лихачев – А. К. Гудзий 24 ноября 1968 г

24.XI.68

Дорогая Анна Каллиниковна!

Я советовался с Варварой Павловной1 и в Публичной библиотеке в Ленинграде. Все советуют отдать переписку именно в Публичную библиотеку в Ленинграде. Там она будет дальше от любопытных взоров людей, о которых может идти речь в переписке, и там строго соблюдаются правила, по которым по желанию вкладчика архива он не выдается в течение определенного числа лет для просмотра.

Можно пожертвовать переписку туда с условием, что она будет запрещена для выдачи на двадцать пять лет.