Будем жить! (СИ)

Но Перевал существует и прекрасно себя чувствует. Этакий полунезависимый порт типа Тортуги времён Лё Вассера, только без пиратской составляющей – формально под юрисдикцией ПРА, а фактически… чёрт его знает. Хотя насчёт пиратства – я… нет, врядли такой вид деятельности сколько-нибудь заметен в экономике Перевала, их бы очень быстро на ноль помножили! Зато контрабанда, как и вообще транспортные услуги по морским перевозкам – это даже не маскируется как-нибудь заметно. Среди резидентов городка очень много одесситов, которые здешние одесситы, в смысле. И, как оказалось, Новики в Перевале представлены достаточно широко – нас встретили практически на КПП и уже через пару часов грузили на скромных размеров сухогруз под названием «Чайка», нечто среднее между морским лесовозом и грузовиком-универсалом – то есть, этакая самоходная баржа, только достаточно крупная и с нормальным килём и осадкой для переходов в открытом море. Более того – капитан «Чайки», Андрей Евгеньевич Баргузин, вёл себя с встретившим нас Игорем Новиком весьма предупредительно; без подобострастия – но как с уважаемым человеком, так сказать. Каюты нам выделили на носу кораблика, в трюме – их там и было-то всего три, две двухместные и третья на четверых (я бы сказал – от силы на троих, но коек там всё же было четыре). Одну использовали как арестантскую – там обитал наш фриц, Горст Дейс, и один из нас, в качестве охраны. Один из нас, а не конкретно кто-то – потому что мы менялись каждые десять часов, и по сути вторая койка в этой каюте по назначению не использовалась совсем, только для «посидеть». Вторая доставалась «отдыхающему» на текущий момент – Денису или Коляну. Я остался жить в машине – не потому даже, что очень хотелось, но кошаки мои, хоть и привычные к путешествиям, на воде нервничали и вообще плохо переносили морские путешествия. А в привычном кемпере, да с привычным мной под боками – бурчали, но особо не буянили… Так что Весло с Днём получили весьма комфортное и просторное, если сравнить с контейнером на «Обманке», жильё – считай, личную каюту! Дейс тоже не жаловался… Кормить арестованного выводили, по договорённости с капитаном, в последнюю очередь, после команды – и сами ели тогда же. Повариха Семёновна, добродушная женщина «за середину лет», подсмеивалась над нами регулярно, но и добавкой не обделяла, причём и немчика нашего тоже – она, пожалуй, единственная, чьё лицо Горст Иво видел на борту «Чайки» помимо трёх наших физиомордий…

Туалет и помывку фрицу тоже организовывали по требованию – но обязательно подключая второго охранника, страхующего! Гулять выводили в сумерках, только на носу корабля и на короткое время, обычно вечером, но и от утренней прогулки не отказывали – самим скучно. А днём на палубу попрётся только полный придурок – солнце шмалит немилосердно, и хотя жара чуть снимается влажностью воздуха, иначе чем издевательством такое времяпровождение назвать нельзя. Дейс заикнулся было про дневную прогулку, но хватило его – один раз, на второй день плавания – минут на десять, потом сам запросился в каюту! Взамен дневных променадов мы облагодетельствовали фрица литературой – у команды нашлось килограммов десять самой разнообразной периодики, на пяти разных языках и давностью издания до трёх лет, естественно, никому особо не требующейся. Чтобы немец не тронулся крышей со скуки и от дефицита общения – давали возможность читать, сидя на стуле и будучи к оному пристёгнутым нижней частью тела полностью и частично верхней… короче, одну руку ему свободной оставляли, чтоб страницы переворачивал. Стул, естественно, выбрали из закреплённых к палубе наглухо – так что деваться фрицу было некуда… да он и не пытался, в общем-то. Учитывая, что Дейс на каторге отбарабанил почти три года, для него эта литература была очень даже своевременной – благодарность немца выглядела вполне искренней!

С командой мы особо не пересекались – хватило один раз засветить колечки «от Новиков», и отношение к нам стало вполне уважительным и даже где-то дружеским. Хотя поначалу на эмблемы «семёрки», которые мы сознательно и демонстративно даже не пытались прятать, вызвали у морячков когнитивный диссонанс – в просоленных душах никак не укладывались дружелюбные отношения между Семьёй контрабасов и военнослужащими Седьмого управления РА! А потому наше появление на борту сперва восприняли холодно и настороженно, не доводя, впрочем, до прямой враждебности. Думаю, видевший на нас колечки во время прощания с Игорем Новиком капитан добавил понятливости экипажу, так что ледок в отношениях растаял, толком даже не схватившись…