Буденный

Республика Советов высоко оценила боевые успехи Особой кавалерийской дивизии, наградив ее Почетным революционным знаменем; Буденный в числе других командиров получил орден Красного Знамени. Это была его первая высокая награда рабоче-крестьянского государства.

…Особая кавдивизия развивала наступление по левому берегу Дона, освобождая станицы и хутора. Особенно тяжелые, изнурительные бои она вела на реке Маныч, где войска генерала Краснова имели численное превосходство. И все же белогвардейцы не смогли сдержать натиска красных.

Утром 19 марта, когда над степью пригревало весеннее солнце, полки буденновцев ворвались в станицу Великокняжескую. Решительным натиском белогвардейцы были смяты. Однако штаб Мамонтова и на сей раз захватить не удалось — генерал вместе со своей свитой скрылся на бронепоезде за реку Маныч.

— Вот чертов генерал, опять удрал от нас, — сокрушался Буденный, сидя в домике, где располагался, штаб дивизии. — А почему удрал? Вот ты, комиссар Сигизмунд Савицкий, объясни мне, где мы дали промах? Ты сколько уже в дивизии комиссаром, а? Не помнишь, а я тебе скажу — ты прибыл к нам восемнадцатого февраля, когда мы были в Карповке. Уже, как видишь, месяц… Ну, чего улыбаешься?

Комиссар Савицкий, прошедший царские тюремные застенки, был опытным коммунистом, понимал военное дело. За короткое время он провел в дивизии большую работу: в эскадронах и полках была созданы партийные ячейки, партийно-политическая работа приняла организованные формы. «Этот умеет отдавать себя людям и долг свой несет в сердце», — как-то сказал Буденный командующему армией, когда тот спросил о комиссаре.

— Я потому улыбаюсь, Семен Михайлович, что не надо нам гоняться за генералами. Нам важно разбить их войска, и генералы сами уйдут со сцены.

На рассвете 26 марта Буденный получил приказ командующего 10-й армией о переименовании Особой кавдивизии в 4-ю кавалерийскую дивизию. По существу, это ничего не меняло: численный состав дивизии остался прежним.

— Нам бы корпус создать, вот это дело! — сказал Буденный Савицкому.

Прошел месяц, 6 мая — этот день Буденному запомнился надолго — он вышел из домика, где размещался штаб дивизии. Видит, какой-то всадник спрыгнул с коня. Высокий, плечистый, через плечо — красная лента: «Депутату Ставропольского губернского Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов тов. Апанасенко».

— Вы кто?

— А что, разве не умеешь читать? — усмехнулся тот. — Апанасенко я, Иван Родионович, начальник первой Ставропольской рабоче-крестьянской кавалерийской дивизии.

Он сообщил, что у него две тысячи бойцов — три бригады и артдивизион из трех орудий.

— А что, если мы объединим твою и мою дивизии и создадим конный корпус? — предложил Буденный.

— Конный корпус. — Апанасенко задумался. — А кто будет командовать им?

— Если хочешь, то я предложу твою кандидатуру, — серьезно сказал Буденный.

Однако Апанасенко наотрез отказался.

— Я буду командовать своей дивизией, если товарищ Егоров не станет возражать.

В тот же день Буденный связался по телефону с Егоровым и доложил ему о своем разговоре с Апанасенко.

— А завтра ты попросишь у меня лошадей, седел, шашек, орудий: как же — теперь не дивизия, а корпус.

— Ничего не попрошу, — ответил Буденный.

— Ну что ж, на собственный страх и риск объединяю всю кавалерию в первый конный корпус. Командовать корпусом назначаю вас, — уже официально приказал командующий. — Приказ об организации корпуса я отдам позже, как только буду в штабе армии. Вас же прошу подобрать достойных людей на командные посты. Это очень важно…

Буденный вошел в штаб. Здесь его ожидали Апанасенко, комиссар Савицкий и другие. Он сообщил, что командующий одобрил их идею, теперь надо решить организационные вопросы.

В дверь постучали. В штаб вошел командир полка Литунов и черноглазый коренастый драгун в белогвардейской форме.

— Это еще кто такой? — насупился комкор.

Литунов доложил, что бойцы взяли в плен драгуна. Повели в полк, а он и заявляет: «Отведите меня лично к товарищу Буденному. У меня к нему есть важное дело». Вот и привели. Драгун оказался земляком Семена Михайловича, привез ему письмо от матери, в котором она писала о гибели отца. Кулаки избили отца и едва живого привезли в село Светлый Яр. Болел он тифом, а тут еще воспаление легких. Не выдержал отец и через десять дней скончался. Земляки-беженцы помогли похоронить отца в селе Покровка, что неподалеку от Астрахани. «…А как ты живешь? Гляди, чтоб тебя вражья пуля не укусила. Жду я тебя, мой соколик, и никак не дождусь. Потому письмо тебе передаю тут с одним казаком. У него мать беляки убили. Возьми его в свой отряд, сынок, прошу тебя…»

— Что, не хочешь белым служить? — спросил Буденный.

— Изверги они, белые… — тихо обронил казак. — Ранен я был в руку, потому и домой попал. А теперь здоров…

ГЛАВА ТРЕТЬЯ КОМАНДИР КОРПУСА

1

Ночью лил дождь. Буденный, осторожно вглядываясь в темноту, объезжал полки. У штаба 4-й кавдивизии его окликнул часовой.

— Свои, комкор. Где Городовиков?