Будешь моей, детка

Вокруг нас творится что-то невообразимое, но я ни секунды не жалею, что отказалась от предложения Влада покинуть это место по-тихому. Я хочу увидеть, что справедливость восторжествует и мерзавцу воздастся по заслугам. Хоть я и не знаю, что этому поспособствовало.

- Это правда, что на предвыборную кампанию вы потратили деньги, выделенные на строительство новой Детской больницы? – бьет по ушам звонкий голос журналистки.

- Что вы, конечно же нет, - со снисходительной улыбкой отвечает Градов-старший, - это все происки конкурентов.

Но я вижу, как бегают по сторонам его глаза, а над верхней губой проступает испарина.

Нервничает, и сильно, но все еще старается не показать вида.

Окружил себя адвокатами и охраной, но все вокруг решительно настроены против него.

- А как вы объясните тот факт, что на ваших счетах оказались столь крупные суммы денег?

- Деньги, выделенные на закупку лекарств для Дома престарелых, пошли на строительство вашей очередной дачи! Как вы объясните данный факт?

- Просим рассказать, как так произошло, что...

- Послушайте, - орет один из адвокатов, лысый мужчина в костюме, - уважаемый депутат не собирается отвечать на ваши ничем не подкрепленные обвинения!

Он пытается отбиться от журналистов, но они все напирают и напирают.

- Вы что, покрываете преступные деяния? - спрашивает у него кто-то и тот взрывается.

- Ничего я не покрываю, отстаньте!

А еще депутата окружили сотрудники органов правопорядка и не дают даже сдвинуться с места. Хотя видно, как Градову хочется улизнуть от шквала неудобных вопросов, что сыпятся на него, словно из рога изобилия.

- А вы что скажете? – подлетает к нам самая глазастая журналистка, не успеваем мы подойти ближе, - вы знали обо всем?

Мы тут же оказываемся в кольце навязчивого внимания.

- Понятия не имел, - говорит Влад и его мать согласно кивает.

- Н…нет, мы не знали ни о чем…мы…боже, я просто в шоке!

Перед глазами все мелькает, словно в калейдоскопе.

- Господа, расступитесь. Разбираться будем в отделении, куда мы с большим сожалением вынуждены препроводить нашего многоуважаемого депутата, - слышу я, наконец.

Но расступаться никто не собирается.

Журналисты окружают плотным кольцом, теперь уже захватив в это кольцо и нас, и продолжают задавать все новые и новые вопросы. Сотни вопросов, на которые Влад отвечает туманно и односложно, а его мама повторяет за ним, то и дело косясь на мужа и покусывая губы.

Градов-старший смотрит в нашу сторону так, будто готов нас убить, но Влад ведет себя как ни в чем не бывало.

В какой-то момент на депутата надевают наручники и начинают вести к выходу. На доли секунд он оказывается очень близко от нас.

- Ты мне ответишь за это щенок, - шипит Градов-старший, но Влад встречает его взгляд с ледяным спокойствием.

- Ты сам виноват, - говорит он, - и ты получишь свое по полной. И знаешь что, я рад, что такой ублюдок, как ты, на самом деле мне не отец.

Градов-старший сверкает глазами, а потом его уводят, не сильно церемонясь с ним. Чтобы так вести себя с самим депутатом у полиции и правда должны быть веские основания для его задержания.

Нас также просят проследовать в участок для дачи свидетельских показаний. А обыск в особняке, между тем, продолжается полным ходом.

Из обрывков разговоров, доносящихся до нас, я понимаю, что, ко всему прочему, в доме нашли какие-то запрещенные вещества, причем в достаточно большом количестве. И это само по себе уже тянет на приличный срок. Даже не учитывая остальные обстоятельства.

Мне страшно, а вдруг к этой статье привлекут и Влада, но он уверен в обратном.

- Не привлекут. Если уж они начали его раскручивать, то дойдут в этом до конца, у них выхода нет, - уверенно говорит он.

- Он подкупит всех и выйдет сухим из воды, - то и дело шепчет его мать, но и тут у Влада есть свое мнение.

- Пусть попробует, - говорит он, - посмотрим, что из этого выйдет.

Я сижу в кабинете у следователя и рассказываю ему о последних событиях.

В подробностях описываю свое похищение, а мужчина средних лет старательно все записывает.

- Отличненько, - то и дело кивает он и довольно улыбается.

- Что ж, Станислава Игоревна, вы нам очень помогли в этом деле.

- Что…будет теперь с этим человеком? – спрашиваю я.

- Что будет? – хмурится мужчина, - дайте подумать….

Расхищение бюджетных средств, хранение крупной партии запрещенных законом веществ и торговля ими. Прибавим к этому домашнее насилие и похищение несовершеннолетнего ребенка. Вам ведь еще нет восемнадцати?

- Будет на следующей неделе, - говорю я.

- Ну, вот. В общем, смею вас уверить, наш многоуважаемый депутат обоснуется у нас надолго. Оооочень надолго.

- Он откупится, - повторяет как заведенная мать Влада, - но сама дает показания против своего мужа.

- Хорошо, что мама встала на твою сторону, - говорю я, пока она, вместе со своим адвокатом, которого я однажды уже видела, находится на беседе у следователя.

- Она переживает о тебе, - добавляю, - пришла в тот бункер.

- О своей шкуре она переживает, а не обо мне, - отвечает Влад и делает очередной глоток воды.