Будешь моей, детка

Мне вообще ужасно понравилось наше путешествие! Это были несколько месяцев абсолютного счастья, наполненные морским соленым воздухом, шумом чужой речи, невероятными природными красотами и божественно вкусной едой. Я полностью восстановилась и, глядя на миллион фотографий, которыми теперь была заполнена память моего телефона, думала о том, что никогда в жизни не выглядела так хорошо. Кожа сияла, волосы выгорели на солнце, став в буквальном смысле золотого цвета, а глаза на фоне загорелого лица казались неправдоподобно голубыми, точно я была в линзах. И еще я улыбалась. Практически на каждой фотографии.

Но как бы ни было классно в Турции, сейчас хотелось именно домой. В нашу квартиру, в нашу кровать, в нашу ванную… в наш общий дом.

— Выглядите отдохнувшими, — с улыбкой замечает Ник, усаживаясь на место водителя.

— Ну логично, мы же вроде как отдыхали, — ржет Тимур. — А сам как?

— И где Алиса? — встреваю в разговор я. — Я думала, она тоже приедет нас встретить.

— Она не очень себя чувствует, — объясняет Ник. — Лучше приезжайте вечером к нам в гости. Заодно и новости вам всякие расскажем.

— К вам? — многозначительно ухмыляется Тимур.

— Новости? — переспрашиваю я, чувствуя, что сейчас умру от любопытства.

— Вечером! Все вечером! — самодовольно лыбится Ник, а я вдруг замечаю, что он выглядит совсем иначе, чем раньше. Нет этого вечного напряжения, этого вечного презрительного прищура. Сейчас он расслабленный, довольный, спокойный… Счастливый.

Хм, кажется, я догадываюсь, что за новости нам сегодня расскажут. Непонятно только, почему Алиса все это время молчала! Мы же регулярно переписывались и созванивались, но она в основном слушала о моих приключениях, а о себе рассказывала мало. Говорила только про учебу и про своего кота. О Нике там не было ни слова. Вот рыжая партизанка!

Ладно-ладно, я ей это еще припомню!

Когда мы доезжаем до нашего дома, дождь как раз заканчивается. Пока Тимур с Ником стоят чуть поодаль и курят, поминутно хохоча и хлопая друг друга по плечам, я стою и с наслаждением вдыхаю влажный весенний воздух, напоенный запахом мокрой земли и сирени, которой в нашем дворе, оказывается, полным-полно.

Хорошо! Как же хорошо!

В кармане пиликает телефон, я достаю его и вижу уведомление от банка. На мою карту пришло поступление от Сергея Владимировича В. Сумма такая же, как в прошлом месяце.

Я не знаю, по своей ли инициативе брат отправляет мне часть со своей зарплаты или это влияние Тимура, но в любом случае это скорее хорошо.

Еще брат мне иногда пишет короткие сообщения, которые не подразумевают ответа. О том, что связь здесь ловит плохо, что работа несложная, что продукты тут очень дорогие, что только сошел снег, что холодно, но красиво…

Я никогда ему не отвечаю, но все равно прочитываю.

Что ж, по крайней мере Сережка не в тюрьме, хотя, возможно, он и заслуживал этого. Не знаю, смогу ли я когда-то его простить, но буду рада, если он научится нормально жить. И повзрослеет.

— Оль, пойдем! — машет мне Тимур.

Он забирает наши чемоданы из багажника, мы прощаемся с Ником, договариваемся, что вечером встретимся, и идем к нашему подъезду.

Я переживаю, что квартира встретит нас пылью и затхлостью, но полы сияют чистотой, а воздух свежий и прохладный, будто перед нашим приходом кто-то проветривал.

— Ты заказывал клининг? — догадываюсь я. — Ничего себе! Какой ты молодец!

— Ну кто-то же в нашей семье должен быть предусмотрительным, — хмыкает он.

— А я, по-твоему, не предусмотрительная? — возмущаюсь я.

— Нет, — ухмыляется Тимур и тут же целует меня, пресекая дальнейшие споры. — Но я тебя все равно люблю.

Мы стоим, обнявшись, и смотрим в окно. Там уже вышло солнце, и теперь весь двор залит ярким радостным светом, какой бывает только весной.

— Почему мы так быстро сорвались и вернулись домой? — вдруг спрашиваю я. — И не говори, что в Турции жарко и тебе надоело. Я же знаю, что это не так.

— Не так, — задумчиво соглашается Тимур. — Просто… Мне вчера звонил отец и спрашивал, на каких условиях я согласен вернуться в компанию. Я озвучил ему то, на что он вообще не должен был согласиться, а он взял и согласился. Сам не верю. Вот завтра с ним встречусь и выясню, так ли это.

— И что ты хотел?

— Много денег, конечно, — ухмыляется Тимур. — А если серьезно, то я попросил процент акций, четко составленный контракт, работу в чистую без всяких махинаций и возможность в будущем заниматься в основном кризис-менеджментом, а не управлением компанией. Я не очень для этого подхожу. Ну и кроме того, я не отец. Я не хочу, чтобы работа заменила мне всю жизнь.

— Какой большой у тебя список требований, — улыбаюсь я.

— Это не весь, — смеется Тимур. — Там еще один пункт был.

— Какой?

— Детка, ты слишком любопытная!

— Ну Тимур, скажи!

— А что мне за это будет?

— Что хочешь!

Повисает пауза, и воздух между нами становится плотнее и словно трещит от электричества. Гроза на улице уже прошла, но здесь, у нас, все только начинается.

— Ты ведь знаешь, чего я хочу, правда? — хрипло говорит он и целует меня всерьез. По-взрослому.