Будешь моей мамой

– Какая Оленька?- все еще хмуро начал он… Но тут же изменился в лице. Изумление, затем недоверие, потом быстро промелькнули злость, насмешка, смущение, черт его знает, что еще, и, наконец, осталось только странное, напряженное выражение, с каким он неотрывно смотрел Ольге в глаза. – Почему вы здесь?

– По объявлению, – отрезала Ольга. В конце концов, что ей терять? Все, что можно, она уже потеряла. – Вы же сами давали объявление: «Требуется опытная гувернантка для… м-м-м… ребенка».

При Анне она не хотела повторять полный текст объявления.

– И вчера вы нашли Анну случайно? – Он все не отводил взгляда и не скрывал подозрения.

– Конечно.

Но тут Анна отлепила свой клювик от Ольгиного уха, слегка откинулась, упираясь ладошками ей в плечи, и с изумлением спросила:

– Как это случайно? Ты, что ли, не меня искала? Ольга с трудом удержала девочку на руках, покрепче обняла ее и торопливо бросилась объяснять:

– Что ты, Чижик! Я тебя искала, и никого больше. Я тебя долго-долго искала… И нашла.

– Это я тебя нашла, – довольно поправила ее Анна и повернулась к отцу: – Па, я сама нашла Оленьку, ты знаешь?

Он угрожающе возвышался над Ольгой, такой жесткий, такой самоуверенный… Ольга рискнула взглянуть на него… какой он растерянный…

– Знаете, лучше меня вам няни не найти, – неожиданно для себя выдала она. – К тому же мне ведь надо отработать аванс, вы помните?

Он вдруг хмыкнул, расплылся в улыбке и заговорщически подмигнул:

– А я видел, куда вы дели этот… аванс. Ольга смутилась чуть не до слез, потупилась и забормотала, мол, не знала, что он за ней следил, что шла за ним, надеясь отдать, и все такое…

– Ага, шла! – Его улыбка стала еще шире. – Вы так неслись, что пробили бы меня насквозь, если бы догнали. Как ядро. Я за углом спрятался. Пожить-то еще хочется. Выглядываю – а вы нищенке валюту кидаете. Она не умерла там? От застарелого патриотизма…

Ольга в смятении глядела на него, кусала губы и радовалась, что хоть чуточку загорела. Можно надеяться, что хотя бы желтая краска сейчас на лице присутствует. Потому что все остальные краски отхлынули от лица вместе с кровью, которая вдруг вся прилила к сердцу, а то, в свою очередь, ухнуло в пятки.

– Так что,- храбро вякнула она, стараясь не лязгать коленками, – когда я могу приступить к работе?

Вчера. – Отец Анны взял у нее из рук Чижика и, усадил девочку на левую руку и протянул Ольге правую. – Будем знакомы. Игорь Дмитриевич Серебряный.

Ольга вложила свою ладонь в его неприлично большую лапу, но вместо того, чтобы назвать себя, быстро окинула взглядом его довольно старые джинсы, простенькую белую футболку и глупо ляпнула:

– Как это – Серебряный? – Она кивнула в сторону стола. – А он тогда какой?

– Большой, – неожиданно вмешалась Анна, наклонилась и с усилием разъединила их руки. Потом заерзала, освобождаясь от объятий отца, и потянулась к Ольге: – Пойдем, я тебе тигру покажу. Ее Мурка зовут.

Глава 6

Игорь сидел за рулем, так что очень-то на Ольгу не смотрел. Но все время ловил себя на том, что посмотреть хочется. Анна Игоревна совершенно права – «противоестественно красивая» эта Ольга. Даже удивительно, как это он сам вчера не сообразил. То есть что в любой толпе она в глаза бросается – это он сразу понял. Только не понял – почему. Правда, она вчера в такой упаковке была, да еще эти черные очки… За такими вообще лица не видно, не то что этих ее фантастических глаз. Да еще шляпа все занавешивала. Так что простительно и не сообразить… Хотя Саша-маленький сообразил. Он на эту тему у нас сообразительный. Вчера Саша-маленький молчал всю дорогу до дому, слушая, как Анна что-то чирикает про свою Оленьку, а выходя из машины, вдруг мечтательно пропел, сияя улыбкой:

– Нет, но ка-а-акой экземпляр, а? Штучная работа!

– Где? – оглянулся Игорь.

– Да я о той, в магазине… Ну, белая девчонка, которая Анну Игоревну нашла. Эта… Оленька… – Саша-маленький вдруг смущенно хмыкнул.

– Моя Оленька красивая, – поддержала Анна Сашу-маленького и подергала его за руку. – Да, Саша? Ты ее любишь?

– Маленькая ты еще о таких вещах рассуждать, – строго ответил Саша-маленький.

Анна, как всегда, начала строптиво доказывать, какая она уже большая. А Игорь шел и снисходительно думал, что оба они, в сущности, дети. А потом вспомнил о своей выходке с сотней долларов и обругал себя последними словами. Тоже мне взрослый, что, рублей хотя бы не нашлось, долларами разбрасываться! Так скоро и прикуривать от сотенных начнешь, козел. А потом вспомнил, как эта ненормальная в шляпе мчалась за ним – это она так думала, что за ним, – размахивая купюрой, как шарахнулась влево-вправо у входа и, не заметив его, села на ограждение витрины в позе роденовского «Мыслителя». Он уже хотел идти в машину, не дождавшись продолжения, но тут она встала, спросила что-то у какого-то пацана, пошла к дверям и спокойно сунула его «благодарность» нищей. Игорь, как это увидел, чуть не упал. Да уж, экземпляр…

– Здесь остановите. – Ольга взялась за сумочку. – Дальше я сама дойду. Там весь переулок перекопан, не проехать. Воду чинят, что ли…