Будешь моей (СИ)

— Потому что всю ночь не спала.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

После этих слов ощущаю, как стремительно краснеют щеки.

Высунув руку из открытого окна, пытаюсь поймать нагретый ветер. Что угодно, лишь бы не смотреть на него. И теперь совсем не потому, что он мне не приятен.

— А мне показалось, что ты спала лишь бы подольше меня избегать.

— С чего ты взял, что я тебя избегаю?

— Ну, наверное, ты думаешь, что после того, что между нами произошло этой ночью, я обязан на тебе жениться.

— Ты и так женишься на мне, — все-таки оборачиваюсь на него и не могу скрыть улыбку. — И этой ночью ничего такого не произошло.

Это правда, до главного дело не дошло. Юнусов оказался на удивление корректен и ни на чем не настаивал. Но целовались мы столько, что губы распухли и болят. Мама точно все поймет, когда увидит меня через несколько часов. Еще и едем по такому поводу…

Мне стыдно, что совершенно не думаю об умершем дедушке, не скорблю. Наверное, должна, но я видела его так редко, мы совершенно не были близки. К тому же мне всегда казалось, что он не слишком любит меня. Наверное, потому что был против брака отца с моей мамой.

Я слышала что-то такое еще в детстве, правда, никогда не вдавалась в подробности. И теперь понимаю, что зря.

В этот раз я узнаю все. Расспрошу, что было. Что произошло в прошлом между мамой, отцом и дядей Нодаром. Что это за слухи такие нелепые про попытку мамы разрушить чужую семью.

Эта ночь, полная объятий и поцелуев была прекрасной, но я стараюсь оставлять рассудок трезвым — не исключено, что для него это все абсолютно ничего не значило.

Нет ничего хуже, чем очароваться, а потом рухнуть с небес на землю.

— Не волнуйся, я не расскажу ничего Милане, — первая завожу невеселую тему. — Ну, о том, что было.

— Правильно, не нужно ей ничего тебе рассказывать.

Не этого ответа я ждала. Стало так грустно… и да, мне стало больно.

— Я сам ей все скажу, — продолжает он, и я перевожу на него удивленный взгляд.

— В смысле? Ты хочешь расстаться с ней?

— Мы никогда не были по-настоящему вместе, чтобы расставаться.

— Она думает иначе.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

— Мне все равно, — и тоже смотрит на меня.

Так, что меня пробивает дрожь. И от воспоминаний, и от волнения, и от осторожной мысли, что может быть…

— Ты права, с ней я просто трачу свое время.

— Ничего, другую найдешь, — специально подначиваю я.

— А если уже нашел?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Я понимаю, что он говорит обо мне, и не могу поверить во все происходящее.

Я считала его своим врагом. Я не верила, что мы сможем даже просто спокойно общаться, а не то что-то большее.

Все это сон, не иначе. Странный, немного сумбурный, но определенно прекрасный. Ведь как бы я не старалась делать вид, что он мне безразличен, как бы защищалась колючками, он нравился мне всегда, но я просто боялась это признать.

И теперь боюсь. Так боюсь, что все это окажется какой-то игрой с его стороны.

— Давай не будем спешить, ладно? Сначала мы приедем и поговорим с моей мамой. Я хочу, чтобы ты услышал правду. Чтобы перестал думать плохо о моей маме.

— Мне уже все равно, что там было в их прошлом.

— А мне нет! Мне это нужно.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

— Хорошо, будь по-твоему.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Остаток пути мы едем молча, но не потому что нам нечего друг другу сказать, а потому что есть о чем подумать.

Спустя несколько часов мы въехали в поселок дедушки. И у порога дома нас встречает хмурый отец…

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Часть 41

— Наконец-то. Мы вас уже заждались!⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

— Произошли некоторые сложности в пути — спустило колесо. Пришлось остановиться на ночь в придорожном мотеле.

— Ратмир сам захотел поехать с тобой?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

— Да, он предложил меня отвезти.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

— Вы все-таки нашли общий язык?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Взгляд мамы пробирается словно под кожу.

Мы никогда не были слишком близки, но я ничего от нее не скрывала. О том же Роме она узнала первая. Но почему-то мне ужасно неловко признаваться ей, что наши отношения с Юнусовым действительно стали другими.

Рассказать о поцелуе с ним, это значит признаться в чувствах. А я боюсь. Боюсь, что что-то изменится в будущем. Не хочу, чтобы она меня потом жалела.

— Ну, мы стали общаться лучше.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Когда мы только вошли в дом, отец, который был мрачнее тучи, сразу же отправил меня помогать маме готовиться к поминкам. Мы закрылись на кухне и теперь месим тесто, которое завтра станет пирожками.

Идеальный момент расспросить о прошлом, когда еще? Пока я не узнаю, что же там происходило у этой троицы больше двадцати лет назад, я не смогу чувствовать себя легко и свободно.