Будет больно. История врача, ушедшего из профессии на пике карьеры

Тем не менее порой все действительно оказывается в руках одного-единственного человека; и сегодня, впервые в своей жизни, этим человеком оказался я. Хьюго выглядит довольным – во всяком случае, настолько довольным, насколько он вообще в состоянии быть: «Что ж, ты выиграл для него еще парочку недель на этой земле». Да бросьте – не требуйте от супергероя невозможного.

7 февраля 2005 года, понедельник

Мой перевод в хирургию[17] ознаменовался моей первой скальпированной раной[18].

Пациенту В.М. 18 лет, и в тот день он выпивал с дружками. После того как закрылись пабы, он оказался танцующим на козырьке автобусной остановки, после чего решил спуститься вниз, воспользовавшись оказавшимся под рукой фонарным столбом как пожарным шестом. Пацан запрыгнул на столб и сполз вниз, подобно коале. К несчастью, он недостаточно трезво оценил фактуру поверхности столба – тот оказался совсем не таким гладким, как он ожидал, и вместо того, чтобы легко соскользнуть вниз, парниша ободрал себе все, чем прижимался к столбу.

В отделение неотложной помощи парень явился с сильными ссадинами на ладонях и полностью скальпированным членом.

За непродолжительное время, проведенное в урологии (да и не только), я повидал немало членов, однако этот был самым ужасным, который я когда-либо встречал. Явно достойный медали, если бы только ее было куда повесить. Сантиметров пять уретры, покрытой тонким слоем кровавого месива, диаметром в общей сложности, пожалуй, не более пяти миллиметров. Это напомнило мне прилипшую ко дну кастрюли макаронину. Стоит ли говорить, что В.М. был расстроен. Лучше бы он и не спрашивал, можно ли его член «восстановить». Мистер Биннс, врач-консультант, невозмутимо ему объяснил, что остальная часть его члена равномерно размазана вдоль трехметрового фонарного столба на западе Лондона.

21 февраля 2005 года, понедельник

Выписывал пациентку домой после лапароскопии[19]. Подписал ей больничный на две недели. Она предложила мне десятку, чтобы я продлил его до месяца. Я рассмеялся, но она была настроена серьезно и подняла ставку до пятнадцати фунтов. Я предложил ей обратиться к участковому терапевту, если вдруг две недели спустя она будет не готова выйти на работу.

Мне определенно стоит начать одеваться более солидно, чтобы мне больше не предлагали такие мелкие взятки.

По дороге домой я размышлял над тем, сколько ей следовало мне предложить, чтобы я согласился. К собственному стыду, я пришел к выводу, что полтинника бы точно хватило.

14 марта 2005 года, понедельник

Отправились ужинать с Г. и парочкой приятелей – решили наведаться в модную пиццерию, где стены в голой кирпичной кладке, слишком много неоновых ламп, меню на деревянных планшетах, система оформления заказа до невозможности сложная, а официантов практически нет. Посетителям выдают устройство, которое, когда заказ готов, начинает пищать и вибрировать, после чего нужно переться через весь ресторан по искусно составленному разноцветному кафелю, чтобы забрать свою пиццу из окошка выдачи у человека, которому не нужно переживать, что кто-нибудь задумает потребовать убрать из счета доплату за обслуживание в 12,5 процента – хотя на деле посетителей никто и не обслуживает.

Как только устройство срабатывает, с криком «о господи» я рефлекторно подскакиваю с места. Не то чтобы я так радовался своей «флорентине» – просто у этого долбаного устройства высота и тембр точно такие же, как и у моего пейджера в больнице. Измерил свой пульс – 95. Что тут сказать: работа, по сути, наградила меня посттравматическим синдромом.

20 марта 2005 года, воскресенье

Сообщить плохие новости – это не просто сказать: «Боюсь, у вас рак» или «Мы сделали все, что было в наших силах». Ничто не может подготовить к тому, каково это – сесть рядом с дочерью пациента, чтобы объяснить ей, что с ее слабым, пожилым папой ночью случилось нечто весьма неприятное.

Я был вынужден сообщить ей, что пациент, лежащий в соседней от ее отца кровати, прошлой ночью оказался в крайне возбужденном и дезориентированном состоянии. Что по какой-то причине он решил, что ее отец – это на самом деле его жена. Что, к сожалению, к тому моменту, как медсестры подоспели на шум, было уже слишком поздно и этот пациент оседлал ее отца и кончил ему на лицо.

«Ну хотя бы он… не пошел дальше этого», – сказала дочь, показав высший пилотаж в умении во всем найти светлую сторону.

11 апреля 2005 года, понедельник