Будет больно, моя девочка (СИ)

Правда, уже перед сном мама заглянула ко мне в спальню одна и посоветовала не терять голову. Вроде как предупредила, что мальчики типа Арсения любят и могут создавать проблемы на пустом месте. Потом, конечно, сказала, что она за меня переживает, и напомнила, что я всегда и все могу ей рассказать. Могу посоветоваться по любому поводу.

— Может быть, тебя подвезти в город?

— Да, давай, — соглашаюсь только для того, чтобы мама не думала, что мы с Арсом — парочка. Потому что это и правда не так!

Понятия не имею, что они с отцом там себе напридумывали, но мне последние дни кажется, что они постоянно надо мной подшучивают на эту тему…

В кино я опаздываю. Мы попадаем в пробку, Арс ждет меня в парке и, когда я прихожу, выглядит недовольным. А дальше все происходит точно как в плохом кино: мы идем на ужастик, зал оказывается пустым. В нем нет никого, кроме нас и монстров на экране. Мне жутко. Страшно. Я терпеть не могу ужасы и жалею, что снова решила показаться смелее, чем я есть на самом деле.

Пялюсь в экран, а в голову то и дело лезут мысли в стиле — он на меня даже не посмотрел ни разу толком. Я как дура надела это платье, укладывалась почти час, а он весь вечер пялится в сторону. Я будто пустое место для него. Как же так? В какой-то момент на глаза наворачиваются слезы. Это какое-то дурное, не поддающееся объяснению отчаяние. Я не знаю, почему так болезненно реагирую на этот игнор. Сама всю неделю этим же занимаюсь, а теперь вот…

Просто в Питере, там, в лифте, все было иначе. Я, кажется, поверила. Очаровалась. И да, на мгновение потеряла голову.

Вот и сейчас, сейчас все происходит по тому же сценарию. Именно эти ощущения мною движут, когда я хватаю Арсения за руку. Мне и правда страшно. Я визжу из-за резко выпрыгнувшего со стороны монстра. Сжимаю ладонь Арса, взвизгиваю, зажмуриваюсь. А потом чувствую, как он сжимает мои пальцы. Делает так, что теперь его рука их накрывает.

Замираю. Кажется, даже не дышу. Когда поворачиваю голову, понимаю, что Мейхер на меня смотрит. Причем у него такой взгляд, будто маньяк не в этом ужастике на экране, а вот он, передо мной.

Сглатываю вставший в горле ком. Вздрагиваю, когда лицо Арса оказывается рядом, и снова замираю.

Он говорит о поцелуях. Говорит о том, что хочет меня поцеловать. А я хочу? Я хочу, чтобы он меня поцеловал?

Когда это произошло в лифте, в Питере, я была ошеломлена. У меня чуть сердечко из груди не выпрыгнуло. Я сопротивлялась головой, да, но разум был подавлен. Я помню это чувство окрыленности, близости, трепета и тепла. Я помню его губы. Помню его прикосновения. Мне все это снилось. Всю неделю. Все дни, что Арс был в ЧС, он там поэтому и оказался. Его стало так много в моей жизни без физического присутствия. Просто в мыслях.

Паника. Паника. Паника.

Он продолжает смотреть на меня. У него не глаза, а бездна. Темная. Неизведанная. Пугающая.

Лучше не подходить к краю. Но я уже на нем стою. Еще шаг. Только шаг…

Он хочет меня поцеловать. Он спрашивает разрешения!

Мейхер спрашивает разрешения!!!

Киваю, едва заметно, но Арсу этого достаточно. Его губы обрушиваются на мои. Подчиняют. Кружат голову. Нет никакой нежности. Страсть. Напор. Я не успеваю дышать, думать, я не успеваю жить. Все встает на паузу. Весь мир!

Как же так получается?

Мы целуемся с открытыми глазами. Жадно смотрим друг другу в глаза. Со стороны, наверное, выглядим психами. Но в этом явно что-то есть. Меня не отпускает чувство полета. Чувство вседозволенности. Чувство свершения. Сейчас я могу все. Абсолютно все.

Ресницы дрожат. Ладони вспотели. Я полностью отдаю себя этому странному ощущению. Закрываю глаза. Млею от объятий. Касаюсь пальцами его щеки.

Страшно. Неизведанно.

Я дико стесняюсь. Понятия не имею, как себя вести. Мы просто плывем по течению, и оно мне нравится.

Арс отрывается от моих губ, обхватывает ладонью щеку.

Его губы трогает улыбка. Вот та наглая, уже мне привычная. Как в нашу первую встречу, но с одним исключением. Его глаза потеплели.

— Наконец-то ты научилась целоваться, Майя.

Мне хочется его стукнуть. Как он может так говорить? Но я смеюсь. Громко. Свободно. А потом понимаю, что, оказывается, все это время обнимаю его за шею. Прижимаюсь к его груди своей.

— Ты обещал без губ…

— Ты начала первая, — аккуратно стаскивает мою руку со своего плеча и переплетает наши пальцы.

— Первая…

***

— Мама была в шоке, — смеюсь. Мы с Арсом буквально минут пятнадцать назад вышли из кинотеатра. — Она решила, что тату настоящая и надоумил меня, конечно же, ты.

— Конечно же, я, — Арс ухмыляется и убирает руки в карманы джинсов.

Мы просто идем рядом. Флер уединения, что был в кино, пропал. Я чувствую все те же эмоции, но вот выражать их так же открыто теперь не выходит. Как только мы вышли из зала, на меня накатило оцепенение, которое вскоре сменилось стеснением. Я и шучу вроде, и улыбаюсь, но до Арса больше не дотрагиваюсь. Он, к счастью, попыток меня потрогать тоже не предпринимает.