Читаем Будет больно, моя девочка (СИ) полностью

Будет больно, моя девочка (СИ)

Суханов гонит всех в раздевалку, долго разглагольствует о победе, к нему даже Орлов подключается. Они продолжают болтать, чем дико бесят. Мне нужно в душ, а потом побыстрее свалить отсюда.

Мысль о том, что Майя там с Кудяковым расшатывает нервную систему в хлам.

После душа не успеваю толком выйти из раздевалки, как сзади ко мне подскакивает Вэл. По ощущениям, он ждал меня тут все время, пока я слушал похвалу директора и мылся.

— Мы так не играем, Арс! — начинает, подстраиваясь под мой шаг. — Я,значит, из кожи лезу, гопников этих отправил тебе в помощь, а ты блин…

— Чего? — торможу и прижимаю Кудякова к стене. Перехожу на шёпот мгновенно. — Погоди, получается, меня в парке отметелили по твоей наводке? Ты охренел?

— Но сработало же! Она тебя пожалела, Арс, — радостно визжит этот олень. — Жалость — очень хорошее чувство, особенно в споре, особенно на бабки.

— Тише говори! Они мне битой по черепушке съездили. Ты охренел?

— Так то, ты одному нос, а второму руку сломал. Да и бита была резиновой. Не пыли. Лучше скажи, что со спором ты прикольнулся и все в силе.

— Как их найти?

— Не-не-не. Ты че!

— Они с Майи все украшения сняли. Ты им так мало заплатил?

— В смысле, сняли?

— В смысле, спи*****

— Мы так не договаривались. Они должны были чуть-чуть тебя попинать, если получится, — морщит лоб. — Панкратова бы потом тебя пожалела, все дела… она и пожалела, — снова ржет.

— Да мне пофиг, как вы договаривались. Верни украшения. Спор я обнуляю.

— Так это не работает!

— Ты нарушил правила, — бью его по плечу. — И только что сам мне в этом признался, — возобновляю шаг.

— Я тебе, вообще-то, помочь хотел.

— Ты хотел денег срубить. Я сам скажу Ренату.

— Да и, пожалуйста. Я, как лучше хотел! Запал на нее, да?

— Не твое дело.

— Значит, точно запал. Капец.

— Все, вали уже отсюда, помогатор.

— Ты про вечер помнишь?

— Какой?

— Мейхер, блин, ты че! У меня днюха, вообще-то, — дуется Вэл. — Вечером гуляем.

— Забыл, — морщусь. — Заеду.

— Бери с собой Принцессу, — Кудяков подмигивает и сваливает. Мы как раз вышли в фойе.

Бросаю взгляд на Майю, она от меня метрах в десяти стоит. Болтает с Сафиной, временами хихикает. Поехать к Кудякову с Майей было бы неплохо, только вот вряд ли ее отпустят.

Чего вообще ее отец до нас докопался? Какая разница, в десять вечера она домой придет или в час ночи, например?!

— Посмотрим, — поворачиваюсь к Вэлу.

— Ладно, я погнал. Полапай за меня Принцессу.

— Скройся уже.

Бросаю через плечо, двигаясь в сторону Майи. Оказавшись у нее за спиной, обнимаю. Касаюсь губами щеки. Она улыбается, кладет ладони поверх моих рук.

— Поздравляю с победой, — мурлычет Сафина. — Я, в общем, тоже побежала, Амир что-то долго копается, пойду его потороплю.

Провожаю Лейлу взглядом считаные секунды и снова сосредотачиваю все свое внимание на Майе.

— Я тебя тоже поздравляю с победой, Сенечка.

Разворачиваю Панкратову к себе лицом. Залипаю на ее улыбку в этот момент. Не могу удержаться, чтобы не поцеловать. Касаюсь ладонью щеки, смотрю в глаза и чувствую, как меня переполняет спокойствие. Спокойствие, обратная сторона которого, обожание. Помешательство на этой девчонке.

— У Кудякова днюха сегодня, поехали со мной?

— Вечером?

Киваю, а Майя вздыхает.

— Ты же знаешь, что меня не отпустят.

— Давай попробуем. Тогда же тебя отпускали…

Под «тогда» имею в виду игру с собаками. Майя это, конечно, понимает, и, возможно, на этом фоне, немного напряженно смотрит куда-то за мою спину.

— Арсений.

Слышу голос отца. Это не галлюцинация, потому что, когда поворачиваю голову, вижу его перед собой.

— Хорошо сыграли, ты молодец! — отец подходит ближе, на его лице нет каких-то особых эмоций радости, но и вечно угрюмой мины тоже нет.

— Спасибо, — произношу тише, чем планировал, и неосознанно сжимаю Майю в своих руках крепче.

— Майя, кажется, да? — папа смотрит на Панкратову.

— Да. Вы извините, но я пойду, за мной родители приехали. Сень, созвонимся.