Будет легче (СИ)

Александра – моя женщина, ее душа принадлежит мне, так же как и моя принадлежит ей. Я очень ее люблю, но и вместе с тем чувство ревности полностью овладевает мной, когда я представляю, как Сулейман может вызвать ее в свои покои. Это ужасно мучительно, иногда даже одолевают сомнение, которые тут же рассеиваются, потому что она очень сильно рискует, а разве это уже не признак любви. Никогда не ожидал, что буду делить женщину с Сулейманом, и никогда не думал, что смогу за эту женщину, если понадобится, придушить султана голыми руками!

- Ибрагим, ты какой-то задумчивый, - вывел из раздумий меня голос Повелителя.

Мы сидели на балконе. Сулейман меня позвал просто поговорить, как раньше. Никаких государственных дел, просто разговор по душам. Так мы могли сидеть и разговаривать ночь напролет, когда были совсем юные, но сейчас времена изменились, как изменились и мы сами.

- Не выспался, - проговорил я и посмотрел на султана.

- Да, вид у тебя уставший. Я вот все думаю…

- О чем же?

- Валиде хочет устроить праздник для меня, а я не знаю соглашаться или нет.

Праздник. Если праздник для Повелителя значит, новые наложницы, которые будут танцевать для Сулеймана и скорее всего одну из них он позовет в свои покои, может, попадется какая-нибудь девушка, что султан отвлечется от Александры. Да, это мне точно на руку.

- Хорошая идея, - наконец сказал я.

- Ты думаешь?

- Да, вы в последнее время тоже немного не в себе, может праздник поднимет вам настроение, - предположил я.

- Возможно, ты прав, но я не хочу, чтобы Хюррем узнала, она и так всё еще не простила меня.

- Но это ведь правила гарема, вы можете устраивать себе праздники и звать наложниц, когда захотите.

- Но Хюррем я люблю, а ей это причинит боль. Эта женщина самое дорогое, что есть у меня, она не такая как все.

Я скривился при этих словах. А ничего что она уже моя? Мне хотелось не просто спросить, а буквально прокричать эти слова на весь дворец. Внутри появилось неприятное ощущение.

- Я вам уже все сказал по этому поводу, делайте так, как считаете нужным.

- Кто зеркало тебе вручил такой пригожей?

Любуешься собой, меня забыв, похоже!

Терзаешь грудь мою сильней любого рока.

Аллах, кто сотворил тебя такой жестокой?!

Поймала всех вокруг походкой плавной в сети,

Пройдешь – не усидят и муфтии в мечети!

И столько жарких стрел метать в меня не надо,

Давно я был сражен одним лишь метким взглядом.

Я сердце растерзал давно своей любовью,

Чтоб руки ты могла омыть моею кровью.

Александра улыбнулась, прочитав эти строки. Сразу видно, что ей безумно понравилось.

- Кто написал эти стихи, Ибрагим? – спросила она.

- Турецкий поэт Ахмед–паша.

- А сам ты стихи, что не пишешь? – с некой усмешкой спросила госпожа.

- Было дело.

Я любовался рыжими кудрями Александры, которые были такие яркие на солнце, что казалось можно ослепнуть. Ее тонкие пальчики листали страницы небольшой книжки со стихотворениями. У нее был очень сосредоточенный вид, глаза быстро пробегались по каждому стиху, и она тут же перелистывала страницу, словно пыталась найти какое-нибудь особенное стихотворение.

Мы находились в лесу на небольшой опушке со всех сторон густо окруженной деревьями. Ярко светило солнце и было очень тепло. Погода была просто под стать нашему настроению.

- О! Слушай, - сказала Александра и прочла, - В груди моей сердце как молот огромный стучит.

То плачет оно, то замрет, как в силках, и молчит.

Беда с ним, любовью горячее сердце больно,

Тебя лишь желает, любимый мой, видеть оно.

Ужели же всем суждены эти муки, Творец?

Не лучше ль тогда обойтись нам совсем без сердец?

Александра захлопнула книжку и посмотрела на меня.

- И вправду не лучше ль? – задумчиво спросила она, а потом растянулась на траве и зажмурилась из-за солнца.

- Что ты сказала, чтобы уехать из дворца? – поинтересовался я.

- Что поехала на коне покататься. А ты?

- Ничего никому не сказал.

- Ох, ты ж! – Александра села и как-то обеспокоенно посмотрела на меня. – Что с тобой ты сам не свой.

Я глубоко вздохнул и, подвинувшись поближе к госпоже, погладил ее по щеке.

- Да все хорошо.

Она не поверила, потому что лицо ее сразу же стало недовольным.

- Сашенька, - я погладил ее по лицу, и она тут же улыбнулась, мгновенно забыв про свое недовольство.

- Почему ты не зовёшь меня Хюррем?

- Это имя тебе дал султан, и Александра мне нравится больше.

Александра немного лукаво улыбнулась и, обняв меня, спросила:

- А какое бы имя ты мне дал?

Я задумался. На свете столько имен, значение которых идеально подходит моей Александре.

- Фериде.

- И что оно значит?

- Редкостная.

Александра улыбнулась, а затем задорно посмотрела на меня.

- Редкостная значит?

Я улыбнулся ей в ответ и поцеловал. Глупые вопросы ты задаешь мне милая. Конечно, редкостная! А еще я бы добавил непредсказуемая, смелая, лучезарная, самая красивая, умная, игривая, но самое главное – моя!