Будет ночь — она вернется...

— Элементарно. В нашей терминологии есть великолепное слово — мацерация. Обозначает оно степень размягчения кожи вследствие пропитывания ее водой. Мацерация кончиков пальцев развивается в течение двух-трех часов, что мы имеем в избытке. А мацерация ладоней и подошв развивается в течение одних-двух суток, чего не наблюдается, то есть размягчения незначительные.

— Незначительные? — удивился Сева. — Смотреть жутко.

— Совершенно верно, незначительные, — подчеркнул Яловой. — По данным признакам можно сказать, что труп в воде болтался максимум часов двенадцать. Да и не мог он убить ее днем, это опасно — заметят, а убил поздним вечером.

— Подведем итог, — вступил в диалог Руслан. — Значит, убийца не маньяк…

— Маниакальных признаков нет, — подтвердил Яловой.

— Он встретился с женщиной, — продолжил Руслан, — заманил ее на берег и убил… Лодка! Он где-то брал лодку, шлюпку, катер или хотя бы плот. На чем-то он доставил ее в море, так? Рыбаки выловили труп в открытом море.

— Вполне возможно, что и душил он ее в лодке, сидя сзади, — согласился Яловой. — Прокачайте лодочные станции, включая частные, не брал ли кто напрокат плавучее средство. О первой что-нибудь известно?

— Ноль, — ответил Руслан. — Времени было мало.

— С этой, думаю, будет проще, чем с первой, — сказал Яловой. — Эту легко опознать, она прекрасно сохранилась, возьмете фотографии. Убитая в вечернем платье, следовательно, она где-то оставила остальные вещи. Если учесть, что на коже ярко выраженный загар, то она приехала на отдых. Местные дамы ленивы, они не знают, в какой стороне простирается море.

— Опять приезжая… — с неудовольствием протянул Сева. — С этими приезжими одна труба. Где искать место ее поселения?

— Ждите, когда обнаружится пропажа женщины, — произнес Яловой.

— Не будем ждать, — возразил Руслан. — Сегодня же продолжим объезд точек отдыха. Пока первостепеннейшая задача: установить личности убитых, без этого мы не установим личность душителя.

— И то верно, — вновь согласился Яловой. — Два убийства в короткий промежуток времени лично меня наводят на мысль, что душитель осуществляет некий план. Отсюда вытекает следующее предположение: убийца тоже приезжий. Он торопится, осуществит план и улетит. Так что ты, Руслан, прав, вам поднапрячься стоит. У нас не мегаполис, а почти деревня, основной поток отдыхающих схлынул, что несколько упрощает задачу.

— Тогда не будем терять время, — сказал Руслан, хлопнув по плечу Ялового.

* * *

Алина провела не только ночь в кровати, но и весь следующий день. Сказалась усталость — и физическая, и психологическая. Потом наступило опустошение, словно осталась одна оболочка, а внутри нет никакой жизни. Галка несколько раз стучала и сообщала, куда собирается пойти с детьми, спрашивала, не желает ли Алина присоединиться к ним. Алина не желала, разговаривала с нянькой через закрытую дверь. К вечеру она вспомнила о своей цели, и вдруг совсем неожиданно ее стукнуло: а зачем ей все это надо? Отомстить мужу? Месть хороша, когда о ней знает тот, кому мстят. Например, подаешь бокальчик шампанского мужу, он выпивает, а ты потом смотришь на его предсмертные судороги и говоришь: «Это тебе за то и за это». Алина же не собирается рассказывать мужу о своих похождениях. Что же получается, она хочет досадить ему, но не хочет, чтобы он узнал? Выходит, после скоропалительного побега Алина вернется домой и все будет так, как было? Или она надеется, что Владлен изменится, осознает, как подло поступал, лишившись на несколько дней жены и детей? Ни на один вопрос, заданный себе, она не ответила твердо: «Да».

А ведь ей все равно, узнает муж или нет о ее случайных связях. Жить, как раньше, она не хочет, потому что это не правильно, мерзко, унизительно. Владлен не изменится, у него особые принципы, которыми он дорожит и с которых его не сдвинешь. Тогда зачем она пустилась в разгул?

Чтоб утвердиться в собственной неотразимости, мол, я кое-чего стою? На мимолетных связях неотразимость не проверяют, да и нужно ли ее проверять? Так кому и что она хочет доказать, вообще, чего она хочет? На последние вопросы у нее был ответ: ничего. Нынешнее ее состояние хуже, чем недавняя одержимость «орогатить» мужа. Ничего — это пустота и апатия ко всему на свете. И самое страшное — Алина не знала, как быть дальше. Наверное, надо еще поспать, может, после этого придет в голову ценная мысль. Но спать не хотелось. Включив телевизор, Алина без интереса смотрела на экран минут десять, затем выключила. Если бы и ее саму можно было выключить на некоторое время!

Зазвонил сотовый, Алина вынуждена была встать и подойти к столу, на котором лежала трубка, — вдруг это звонят родители. Но на табло высветился номер Владлена. Она послушала музыкальный сигнал, одновременно раздумывая, отвечать или не стоит. Собственно, почему не поговорить с ним? Едва она произнесла «слушаю», он взорвался:

— Алина, в чем дело, почему ты не берешь трубку?

— У меня кончилось время, а здесь сложно купить карту.

— Куда тебя занесло, если даже карту негде купить?

— Под Курск. Я у подруги на даче.