Будни детектива Нахрапова

– Посмотрите на даты смерти – 72, 84, 96, 2008. – Николай по очереди указал рукой на надгробия могил в ограде. – Видите? Прослеживается чёткая закономерность – одна семья, одна кровь, а умирают люди каждые двенадцать лет! Видите?

– Вижу, – Надежда недоуменно пожала плечами, – я на это никогда не обращала внимания. Надо же – каждые двенадцать лет…

Боброву хотелось прыгать от радости, но, вспомнив, где находится, он сдержался.

– Двенадцать, двенадцать, – снова и снова повторял он и вдруг неожиданно хлопнул себя по лбу, – И дом номер двенадцать! Вы представляете, какое совпадение?!

– Точно, Щедринская, двенадцать, – механически повторила Надежда, – Прямо мистика какая– то!

– Жильцы дома номер двенадцать умирают каждые двенадцать лет!.. – не мог опомниться Николай, – А кто до бабы Прасковьи жил в этом доме и отчего умер, Вы не знаете?

– Не знаю, – с сожалением ответила Надежда. – А вот о доме всякое говорят, о нем идет дурная слава.

– Дурная слава?…

– Я всего не помню, но слышала, что кого-то из жильцов репрессировали, кого-то расстреляли… Старики говорят, что дом проклятый, и все его жильцы рано или поздно умирают не своей смертью.

– Надежда, Наденька, постарайтесь что-нибудь вспомнить, – Николай взял её руки в свои и умоляюще посмотрел в глаза. – Для меня это очень важно!

– Я понимаю, – ответила молодая женщина, – но ничем помочь не могу. Эти сказки я слышала еще в детстве. Попытаюсь вспомнить.

– Можно, я тогда ещё раз к вам приеду? – удивляясь собственной смелости, спросил Николай. – Возьму у Игната ключи от дома и приеду.

– Да как же вы возьмете ключи у Игната, если он здесь не живёт? – рассмеялась Надежда.

– Вы правы, – огорчился Бобров.

– Вам так легко испортить настроение? – с улыбкой произнесла женщина. – Да не волнуйтесь, есть ключи. Он их нам оставил на всякий случай.

– Так мы можем осмотреть дом? – обрадовался Николай.

– Если хотите – хоть сейчас, – ответила Надежда.

Романтическое свидание с юристом

Через два часа Нахрапов перезвонил в БТИ. Римма Эдуардовна долго не отвечала, и когда сыщик уже собирался дать отбой, неожиданно взяла трубку.

– Юридический отдел, – сухо прозвучало на том конце провода.

– Римма, это я, Нахрапов, – напомнил о себе частный детектив.

– Хорошо, что позвонил, – откликнулась собеседница уже более дружелюбно. – Только что получила документы, там всё чисто.

– Это хорошо, – обрадовался Нахрапов, – А как насчёт…

– Ни ареста, ни залога, – перебила его Римма Эдуардовна и продолжила, – только вот у нас данные сохранились с шестидесятого года. Что было раньше – неизвестно.

– А землеотвод? – поинтересовался Нахрапов.

– Есть землеотвод, всё в порядке. В шестидесятом году дом принадлежал… подожди минутку… – Римма замолчала, и Нахрапов услышал в трубке шелест переворачиваемых страниц. – Дом принадлежал некому Шаповалову Николаю Емельяновичу, потом он переоформлен на Соболяка Степана Петровича. Больше переоформлений не было. Сейчас домовладение по Щедринской, 12 числится за Гавриловым на основании Свидетельства на право наследования. Так что, Родион Романович, с тебя кофе и шоколад!

– С большим удовольствием, – согласился Нахрапов. – Так что, вечером заехать за тобой?

– Это приглашение на романтическое свидание? – лукаво поинтересовалась Римма.

– Ты же знаешь, что я по тебе со студенческой скамьи сохну. А теперь есть возможность наверстать упущенное… – В свое время Родион Романович действительно пытался приударять за бойкой однокурсницей, но тогда их отношения так и остались приятельскими, о чем, впрочем, никто из них не жалел. А сейчас он поймал себя на том, что рад предстоящей встрече. – Так что, в шесть?

– В половине шестого, – уточнила Римма.

«Шаповалов Николай Емельянович – кто же он такой, этот бывший владелец дома, – размышлял Нахрапов, – Интересно, он еще жив? С чего начинать поиски человека, жившего почти пятьдесят лет назад? Наверное, стоит позвонить в адресно-справочное бюро. Но у них может быть сотня, а то и тысяча Шаповаловых, и преимущественно Николаев Емельяновичей. Эх, жаль, что больше никаких привязок нет… Знать бы его год рождения… Но внесены ли данные за шестидесятый год в картотеку?»

В этом ребусе было много пропущенных букв, но Нахрапов с завидным упорством составлял правильное слово. «Единственный выход – обратиться ЗАГС, хотя вероятность тоже практически нулевая. Всё-таки начну с адресно-справочного бюро».

Родион Романович набрал номер АСБ и после утомительного ожидания продиктовал оператору милицейский пароль и данные лица, которые его интересовали. Единственным уточнением, которое он мог дать, был адрес Шаповалова – улица Щедринская, 12. И неожиданным образом это помогло – в картотеке АСБ числился Николай Емельянович Шаповалов! Сведения о нём были скудные – где и когда родился, дата прописки и смерти – но все же лучше, чем ничего. Нахрапов удивился – надо же!.. Данные человека, умершего почти полвека назад, каким-то чудом попали в информационно-техническую базу, и их так легко оказалось узнать!