Будни и праздники императорского двора

У императора Николая Павловича хранились также прусские и австрийские мундиры. Насмешек над военным мундиром Николай Павлович не признавал даже в театральных постановках. Однажды один из его любимых артистов А. М. Максимов спросил императора: «Можно ли на сцене надевать настоящую военную форму?» Государь ответил: «Если ты играешь честного офицера, то можно; представляя же человека порочного, ты порочишь и мундир, и тогда этого нельзя!» Однажды А. М. Максимов в водевиле «Путаница» все-таки надел мундир офицера лейб-гвардии Конно-пионерного полка, так что в антракте в закулисной полутьме Николай I принял его за настоящего офицера и долго всматривался, пытаясь его узнать, пока не понял свою ошибку: «Фу, братец, я тебя совсем не узнал в этом мундире» [241] . Недовольство Николая Павловича вызвало осмеяние фельдъегеря в одном из произведений, опубликованных в журнале «Сын Отечества» в 1842 г. Цензор А. В. Никитенко, пропустивший этот эпизод, несмотря на протекцию А. X. Бенкендорфа, был отправлен на одну ночь на гауптвахту, так как насмешкам подвергся государственный служащий, исполняющий различные поручения императора [242] .

Соответствие мундира занимаемой должности, так же как соблюдение всех нюансов ношения формы, были аксиомой в представлении императора. Малейшее нарушение формы одежды или ошибка «в исполнении приема» не ускользали от его строгого взора. Служивший одно время поэт А. А. Фет передает случай, о котором рассказывали в гвардии. Когда цесаревич Александр Николаевич показал отцу одну из первых фотографий, запечатлевших парад на Марсовом поле, которым сам же командовал, государь первым делом обратил внимание на солдата, поправлявшего сбитый кивер, что во время смотра осталось незамеченным: «Посмотрите, Ваше Высочество, – сказал он, обращаясь к наследнику, – что у Вас делается, когда меня встречают» [243] . Впрочем, в отличие от своего младшего брата Михаила Павловича, он мог все же проявить и сочувствие. Так, при встрече в 1852 г. на Мариинской площади с гвардейским поручиком, больным водянкой, оказавшемся в незастегнутом сюртуке и без сабли, государь посмотрел только в молящие о пощаде глаза офицера и молча прошел мимо. Дело осталось без последствий, хотя в таком случае нарушителя мог бы ожидать перевод из гвардии в армию в том же чине [244] .

При Николае I продолжалась работа по усовершенствованию и унификации гражданских мундиров. Накануне воцарения Николая I уже существовали гражданские мундиры одинакового покроя. Они были однобортными со стоячим воротником и вырезом юбки спереди наподобие фрака, отличались цветом: красные у сенаторов, темно-синие у чиновников Министерства просвещения и Ведомства путей сообщения и у некоторых других и темнозеленые у большинства служащих. Считая, что гражданским мундирам «недостает единообразия», Николай Павлович обратил на них внимание в начале царствования. Так, 14 января 1826 г., были утверждены мундиры для чиновников Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 29 апреля того же года – для председателя и членов Государственного совета (в связи с предстоящей коронацией), а 7 ноября 1827 г. – для чинов Государственной канцелярии. Генеральная же реформа гражданских мундиров была проведена 27 февраля 1834 г. [245] Все мундиры были сведены в единую систему «с общим порядком обозначения рангов должностей» [246] . Вскоре, 5 марта 1834 г., был обнародован указ о «перемене формы» в министерствах. Предусматривались парадная, праздничная, обыкновенная, будничная, особая, дорожная и летняя форма одежды. Реакция современников была различной. Сенатор П. Г. Дивов, отмечая изменение формы одежды сенаторов (по сравнению с формой 1801 г.), писал: «Сенату вместо красного цвета присвоен зеленый, по-прежнему с бархатным обшлагом; оставлен прежний мундир, но к нему добавлены ботфорты со шпорами в некоторых случаях. Вид получается довольно смешной» [247] .

Еще раньше произошли изменения при дворе. Уже в 1826 г. все придворные чины получили темно-зеленый мундирный фрак с черным бархатным отложным воротничком, а указы от 11 марта 1831 г. и 27 февраля 1834 г. ввели новые фасоны придворных мундиров. Они напоминали гражданские мундиры, изготавливались из темно-зеленого сукна и имели красные суконные стоячие воротники и обшлага, отличаясь более роскошным шитьем с бранденбурами (вышитыми золотом ниспадающими кистями). Последним указом было добавлено шитье вокруг воротника. Парадные мундиры должны были носиться с белыми штанами до колен (кюлотами), белыми чулками и башмаками с пряжками или белыми брюками с золотыми лампасами. Новые мундиры оказались долговечными и просуществовали вплоть до 1917 г. Мундирный фрак носили с черными брюками. Мундир камер-юнкера от камергерского ничем, кроме золотого камергерского ключа, не отличался.