Будни революции. 1917 год

В этот день – 1 сентября 1917 года по старому стилю – у страны появилось новое название. «Свободная Россия». Красивый жест, красивая декларация. Потому, что в названии отсутствовало прямое указание формы правления – республика или империя. Наименование – республика – было спрятано где-то в середине текста постановления. И это было неслучайно. С одной стороны, решение о перемене названия страны было принято на фоне плачевных последствий корниловского выступления, объявленного мятежом. И Керенскому нужен был эффектный шаг для подтверждения своей власти. С другой стороны, в полномочия Временного правительства не входило решение вопроса государственного устройства и той же формы правления до созыва Учредительного собрания. Получалось фактически, что Временное правительство слишком много на себя берет, вступая в противоречие с собственной политической линией. Ведь на требования национальных окраин предоставить им суверенитет и независимость (речь о Финляндии, Украине, Закавказье) Керенский отвечает, что сейчас не время, когда соберется Учредительное собрание, оно и решит. Но ведь то же самое можно было сказать и о проблеме республиканской или монархической формы правления. Тот же великий князь Михаил Александрович отрекался в феврале от престола не насовсем, а в ожидании вердикта, который будет вынесен Учредительным собранием. И вот в первый день осени 1917-го Керенский ставит страну перед свершившимся фактом: «Мятеж генерала Корнилова подавлен. Но велика смута, внесенная им в ряды армии и страны. Снова велика опасность, угрожающая судьбе Родины и ее свободе. Считая нужным положить предел внешней неопределенности государственного строя, памятуя единодушное и восторженное признание республиканской идеи, которое проявилось на недавнем Московском государственном совещании, Временное правительство объявляет, что порядок, которым управляется российское государство, есть порядок республиканский, и провозглашает российскую республику». Налицо явное подверстывание серьезнейшей, системной проблемы – государственного устройства – под текущую политическую конъюнктуру. Керенский окончательно утрачивает связь с умеренным либерально-консервативным центром. Неслучайно именно в этот день кадеты – конституционные демократы, сторонники парламентской монархии – в знак солидарности с генералом Корниловым, а следовательно, и с огромной частью русского офицерства, подают в отставку со своих министерских и комиссарских постов, вызывая тем самым очередной политический кризис. Право, это забавно, ведь с утверждения о том, что очередной кризис преодолен, начинается текст постановления Временного правительства.

Впрочем, провозглашением России свободной республикой дело не ограничивалось. Это действительно был широкий и эффектный ход, в расчете на живучесть антимонархических настроений. Но, пожалуй, главным, во всяком случае для самого Керенского, была вторая часть постановления: «Срочная необходимость принятия немедленных мер для восстановления порядка побудила нас передать полноту своей власти по управлению страной ПЯТИ ЛИЦАМ из состава Временного правительства во главе с министром-председателем». А это уже – очевидная качественная перемена. Вместо многопартийного коалиционного кабинета министров – Директория. Совет пяти. То есть республика, порядок, боеспособность армии – это все на словах, а на деле просто произошло сужение демократического механизма правления. Министр-председатель – Керенский. Министр иностранных дел – Михаил Терещенко. Военный министр – Александр Верховский. Морской министр – Дмитрий Вердеревский. Министр почт и телеграфов – Алексей Никитин. Имена трех последних вообще были никому неизвестны, не говоря уже о том, почему почта и телеграф в директории есть, а тех же железных дорог или промышленности – нет. В любом случае это был шок.

15.09