Будни революции. 1917 год

Но это еще не все, что удивляет. Газета «Утро России» сообщала, что в связи с изданием декрета о воспрещении въезда в Москву в городе началась усиленная деятельность эмиграционного бюро, которое регулировало движение граждан уже, как говорится, в противоположном направлении: «Москвичи со своими семьями, имеющие возможность оставить город, направляются на Северный Кавказ и в Донскую и Кубанскую области, а беженцы – в Западную Сибирь. За последние три дня, – сообщала газета, – из Москвы выехало 185 семей москвичей, а беженцев, то есть временно перемещенных лиц, прибывших в город за время войны, ежедневно через посредничество эмиграционного бюро выезжает из Москвы до 500 человек». Что ж, как видим, наступление кровавых событий, а в Москве советская власть установится в результате недельных боев с серьезными жертвами, похоже, было уже тогда понятно населению. Кроме того, показательно, что запреты и ограничения на въезд и выезд из столиц – это не изобретение советской власти. Временное правительство этим уже активно занималось. Причем настолько активно, что в те дни градоначальник Москвы Вознесенский дал распоряжение всем участковым комиссарам милиции «дать возможность дачникам беспрепятственно выезжать и въезжать в город, для чего выдавать дачникам и жителям пригородов соответствующие удостоверения». Как пародия на эти тревожные явления, выглядит еще одна заметка того дня в газете «Утро России» под заголовком «Дуэль комиссаров»: «Один из комиссаров московской милиции направил рапорт министру внутренних дел Никитину с просьбой разрешить ему вызвать на дуэль другого комиссара, состоящего на службе в другом городе». Как вы думаете, как ответил получивший письмо министр? Он написал: «Ввиду того, что в прошении не указаны причины, побудившие комиссара к вызову на дуэль, министр поручил рассмотреть конфликт губернскому московскому комиссару». То есть не отказал, не разрешил, а вообще не взял на себя ответственность рассматривать это дело. Без комментариев.

18.10

В этот день – 5 октября 1917 года по старому стилю – министр юстиции Временного правительства Малянтович принял, как писала газета «Утро России», «особую делегацию эстонского населения Прибалтийского края». Депутация просила министра дать разрешение на осуществление судопроизводства в пределах Эстландии на эстонском языке. Это обращение было далеко не первым. Газета отмечала: «До сих пор никто из революционных министров не счел возможным дать такому прошению ход. Новый министр (а Малянтович стал им буквально за неделю до этого), выслушав пожелание депутации, категорически заявил ей, что он сделает все возможное, чтобы удовлетворить ходатайство, и в тот же день поручил выработать соответствующий законопроект». Как видим, в национальном вопросе еще до захвата власти большевиками позиция Временного правительства стала столь же революционна. Имя министра Малянтовича не на слуху, но фигура эта знаковая, а судьба его весьма поучительна.