Будни серого костюма

Руки прямо опустились у парня, он ошарашено смотрел в пол, на свой потасканный, но сослуживший отличную службу рюкзачок. Тот с ним побывал за сутки и на дискотеке, и на пляже, и в казино, и даже служил подушкой в троллейбусе, но задачу свою выполнил, и ватманы эти треклятые доставил, в целости и сохранности. Пособия эти, кем-то придуманные и навязанные, уже один раз послужили источником проблем, а сейчас вообще подводят сильно. Сколько дипломник не копался в памяти, не говорили ему про это условие, он завёз бы, сделал их раньше, что-нибудь придумал бы! Он только и нашёл в себе силы выдавить:

– Так и что теперь делать-то?!

Та коротко взглянула, на него, молча подумала, и, посочувствовав его жалкому в тот момент виду, бросила – Жди в коридоре!

После короткого отсутствия, вышла, слегка с хмурым видом – Декан разрешил сдавать. Везучий ты… Иди готовься!

– Да готов я вроде, много занимался – проговорил парень, восстанавливая взволнованное дыхание – ну что я сделал не так? Что же вы мне не сказали за пару дней до срока, я же просто не знал!

– Умный вы больно, товарищ студент. А надо быть правильнее! – швырнула она ему фразу, крутнувшись обратно на кафедру. А тот остался у подоконника, переосмысливать сказанное и его смысл. Ну, тот факт, что никого не радует его «самовыдвижение в краснодипломники», ещё вроде бы и можно было понять – преподаватели Цари и Боги в своём заведении, и они должны определять, кто достоин заветной награды, а кто так, погулять вышел. Но ведь его руководитель должен быть вроде заинтересован в его успехе, это же как бы их общий успех! И если он уже сам, вышел на финишную прямую, без тренера, то на финальной стадии вроде бы она должна помогать ему, а не топить! Достаточно было телефонного звонка ему домой – дама его знала и как-то даже звонила, но нет… Вот такой «пердимонокль», как он вычитал звучное устаревшее выражение где-то в классической русской пьесе.

Сколько он не размышлял потом над этой ситуацией, крутя её так и эдак во всех плоскостях, не мог понять ошибки, почти фатальной. Мало-мальски вероятное объяснение, возможно, крылось в изначальном его желании делать пособия самому, а не принять недешёвую помощь преподавателей. Возможно, мы лишили их скромного заработка, на который они рассчитывали, подкидывая пятикурсникам-экономистам, ни разу не касавшихся ватмана, обязать подготовить по три крупных пособия в сжатый срок. Но, насколько он знал, вся их группа безропотно исполняла их на стороне, кто как мог – он спрашивал. Значит, причина не в этом, а может, просто раздражало именно его независимость и умение держать удар. Просто принял, как дополнительный урок жизни, что ловушка может оказаться прямо у финишной ленточки, и пока не добежал – не расслабляйся, страхуйся!

Потом была защита, где он весьма напряжённо выступил перед Научным советом. По мере рассказа, напряжение спадало – тему он знал отлично, вкопался в самую суть вопроса и хорошо в нём ориентировался, получил град дополнительных вопросов, иногда – каверзных, иногда – далёких от темы, и вроде бы изящно их парировал, все до единого. Потом декан, строго глядя в глаза, вещал: «… да пятикурсник К. действительно написал дипломную работу. Подчёркиваю – только написал!…» Давящая пауза зависла в кабинете на минуту или больше, поднимая юноше пульс до неразумных величин, но тут лучше было молчать – кости вроде бы уже брошены!

– На защите кандидат НЕ показал уровня подготовки и дисциплинированности, которая должна быть присуща любому учёному. И некоторые коллеги, даже рекомендовали отклонить защиту с переносом на другой раз.

Холодок зацарапал грудь парня изнутри, разливаясь всё шире, опускаясь в ноги и заставляя их неметь, звуки доходили, словно через слой толстой ваты.

– Но! После небольшого совещания, мы пришли к решению признать защиту диплома состоявшейся с присвоением квалификации «Инженер-экономист». Всё-таки, не доктор наук перед нами, и не профессор, а студент. Которого я знаю лично, кстати, как настойчивого и серьёзного юношу. Поздравляем нового специалиста, по праву получающего диплом с отличием!

Он слишком хорошо помнил это ощущение помилования над приговорённым, отвёдшее холодное лезвие топора в последнюю секунду. Слишком много переживаний за последнее время свалилось на его буйную голову, дальнейшие события расплывались. Честно говоря, он уже не был уверен, что заветная награда стоила таких мучений, и этого эмоционального душа.