Будни советского тыла. Жизнь и труд советских людей в годы Великой Отечественной Войны. 1941–1945

Небольшой обмен мнениями, и суд решает судить заочно. Судья Стрижов зачитывает обвинительное заключение, из которого следует, что гражданин Дырков год с лишним назад «учинил озорное хулиганство». Допрос единственных в зале двух свидетелей занимает немного времени. Несколько больше уходит на прокурорскую речь… Убедительная и патетическая речь не оставляет у судей и следов сомнения в социальной опасности преступника, которого нужно немедля изолировать от общества. И суд выносит решение: гражданина Дыркова лишить свободы сроком на два года».

Для приведения приговора в исполнение в Туртапку немедленно выехал милиционер. Однако на вопрос незадачливого стража порядка, где проживает Дырков, местные жители указали на кладбище… Оказалось, что осужденный еще год назад помер естественной смертью от пьянства.

Станция Сталинская – доля хулиганская

Сейчас многие уверены, что при Сталине у нас был порядок, нарушителей закона нещадно отправляли за решетку, а то и ставили к стенке. Еще 10 августа 1940 года Президиум Верховного Совета СССР принял указ о наказании тюремным заключением за хулиганство на предприятиях, в учреждениях и общественных местах, на языке преступников получивший жаргонное обозначение «указ десять-восемь». Казалось бы, во время войны этот документ, имевший силу закона, должен был реализовываться с еще большей суровостью, чем в мирное время. Однако в действительности советская милиция и прокуратура вовсе не спешили наводить порядок.

«Хулиганы, преступники кое-где подняли головы, – писала пресса. – И происходит это главным образом потому, что милиция, прокуратура, суд ослабили борьбу с ними вместо того, чтобы обрушить на преступников всю силу советского законодательства, проявляют часто в отношении к ним равнодушие, либерализм. Были случаи, когда работники милиции отказывались задерживать хулиганов только потому, что происшествие совершалось в «чужом» районе или на «чужом» участке. Имели также место случаи, когда районные прокуроры (Автозаводский, Кировский, Свердловский) отказывали в санкции на арест неоднократно уличенных воров, хулиганов, притоносодержателей, скупщиков краденого».

К примеру, известный хулиган Петр Зайцев по кличке Заяц, проживавший в районе Кремля, то есть в центре города, имел несколько приводов в милицию за кражи. Последняя из них и привела его на «черную скамью», как пел вор Промокашка. Однако народный суд 1-го участка Свердловского района почему-то приговорил этого безусловного вора к условному наказанию. В этом же районе вор Юрий Матисов совершил квартирную кражу со взломом, за что был осужден на год тюрьмы. Однако товарищ посчитал наказание чрезмерно суровым и обжаловал приговор в областном суде. И кассационная коллегия удовлетворила жалобу, заменив реальный срок условным! Как бы подтвердив заявление Труса из известного фильма о том, что «наш суд – самый гуманный суд в мире». А вдруг исправится?

«Хулиган, вор, грабитель – враги трудящихся, – призывала статья «Бороться с хулиганством и преступностью по законам военного времени». – Они должны быть обезврежены самыми решительными и суровыми мерами. В борьбе с этими выродками надо руководствоваться указаниями В. И. Ленина, который призывал беспощадно подавлять «попытки анархии со стороны пьяниц, хулиганов и решительно, вплоть до расстрела, поступать с грабителями…». Надо немедленно восстановить существовавшие ранее при народных судах дежурные камеры, где, в соответствии с Указом от 10 августа 1940 года, быстро, в несколько часов, решать дела о хулиганстве. Хулиган не должен оставаться на свободе. Его место в тюрьме… Самыми решительными, беспощадными мерами надо очистить наши города и селения от хулиганов, воров, грабителей – этих выродков общества, которые нарушают нормальную жизнь советских людей и вредят нашей Родине в ее героической борьбе с немецкими захватчиками».

Звучало, конечно, красиво, однако в реальности все эти призывы оказались лишь пустым звуком. Напротив, чем ближе был конец войны, тем крепче становились воровские банды и тем больше улицы городов, даже центральные, вынуждены были жить «по законам улицы»…

Прошло чуть больше года. Героическая борьба с немецкими захватчиками победоносно завершилась, а хулиганство как процветало, так и продолжало еще больше процветать.