Будни советского тыла. Жизнь и труд советских людей в годы Великой Отечественной Войны. 1941–1945

Характерный пример предвоенных «разоблачений» в промышленности – Выксунский завод дробильно-размольного оборудования, более известный как ДРО. Как водилось, название «дробильно-размольное оборудование» было выбрано скорее для дезинформации вражеских шпионов, так как в программе оно занимало место второстепенное, а «дробили и размалывали» на заводе по большей части корпуса бронеавтомобиля БА-20. Эта машина была разработана в 1936 году на базе легкового автомобиля ГАЗ-М1. Однако планы выпуска были сорваны, а качество бронеавтомобиля оказалось неудовлетворительным. И это неудивительно. Проведенная на заводе ДРО проверка выявила многочисленные факты злоупотреблений и халатности.

В секретной докладной записке, составленной органами НКВД, говорилось: «Аппарат ТО засорен бывшими неблагонадежными людьми и подлежит чистке. Руководитель ТО Стародубровский – сын попа, политическая физиономия неизвестна… Соцсоревнование в загоне, стахановское движение подавлялось руководством. В ТО царят семейственность, подхалимство, запугивание и спячка».[68] Работники отдела, по данным НКВД, культивировали практику невыполнения каких бы то ни было приказов и распоряжений, а приказы по заводу вообще писал «чуждый человек» Яворский. Директор ДРО Колчаков попал под влияние «банды евреев» во главе с Таумбергером, Яворским и Кириевским. Кроме того, он постоянно оставлял предприятие без руководства, выезжая вместе со своим заместителем на курорты.

Конечно, энкавэдэшники, как всегда, перестарались, пытаясь придать элементарному разгильдяйству политический оттенок. Но сами факты были налицо. В записке также говорилось: «Вследствие политической слепоты, распущенности в работе и разложения в быту (пьянка) создалась обстановка, предоставляющая широкое поле деятельности вредителям, рвачам и расхитителям социалистической собственности». В части снабжения и планирования, конструкторских работ и состояния технологического процесса царили кустарщина, самотек, отсутствие какого-либо планирования и грубое нарушение технологий. Секретные чертежи и переписка кучами валялись в деревянном, незапиравшемся шкафу, а часть вообще использовалась в качестве оберточной бумаги! Состояние самих чертежей тоже было недопустимым. Отсутствовали допуска, размеры ставились приблизительно. Выявились злоупотребления в системе оплаты труда и многочисленные факты хищений. Впрочем, это неудивительно, если учесть, что начальник ОКБ завода Суслов не имел технического образования, а учился только в духовной семинарии и школе артиллеристов у адмирала Колчака.

Вследствие всего этого бронемашина БА-20 и выпускалась «конструктивно незаконченной и по боевым качествам совершенно неудовлетворительной». Не работала рация, вытекал бензин, не поворачивалась башня, отваливались сиденья и т. д.[69]

На заводе как в лагере

Советская власть любила хвастаться, что «освободила» рабочих от ярма капиталистов. На самом деле даже самым жадным «буржуинам» не приходило в голову создать столь невыносимые условия труда, как это сделал Сталин в годы войны. Помимо уже упоминавшегося выше указа от 26 июня 1940 года, фактически насильственно прикреплявшего рабочих к предприятиям, Верховный Совет СССР 26 июня 1941 года издал указ «О режиме рабочего времени рабочих и служащих в военное время». Отныне директорам предприятий, транспорта, сельского хозяйства и торговли было предоставлено право устанавливать обязательные сверхурочные работы для рабочих и служащих продолжительностью от одного до трех часов. То есть отработал смену, потрудись еще два-три часа.[70]

Примечательно, что этот указ вышел ровно через год после предыдущего. Можно было вполне ожидать, что еще через год Верховный Совет и вовсе запретит рабочим уходить с завода даже на ночь. К чему тратить время, поспал прямо у станка и снова за работу.

Впрочем, год ждать не пришлось. Ровно через шесть месяцев – 26 декабря 1941 года – государство «порадовало» тружеников новым указом «Об ответственности рабочих и служащих военной промышленности за самовольный уход с предприятий». Отныне рабочий, самовольно покинувший предприятие, за которым был закреплен, объявлялся «трудовым дезертиром» со всеми вытекающими последствиями.

Советская власть вообще любила заставлять людей работать бесплатно. Собственно, и сама идея «коммунизма» состояла в том, чтобы зарплата не зависела от количества и качества работы. Утопический лозунг «От каждого по способностям, каждому по потребности» на деле имел цель вытравить из людей такие движущие чувства, как «алчность» и «корысть». Считалось, что человек должен работать не ради денег и благ, а «ради Родины». И советская пропаганда в послевоенные годы пыталась выдать желаемое за действительное, то есть что люди якобы трудились на военных заводах не по принуждению, не ради карточек и зарплаты, а только ради победы над врагом. Конечно, политическая мотивация граждан играла важную роль, но едва ли была решающей. Тем более что выбора-то людям просто не давали.