Будни советского тыла. Жизнь и труд советских людей в годы Великой Отечественной Войны. 1941–1945

Он преспокойно проживал в своей деревне до 9 мая 1942 года, пока из его части не пришло сообщение о дезертирстве. Впрочем, у дезертира был шанс, что его воинская часть, скажем, попадет в окружение и погибнет, а документы сгорят или попадут к противнику. Тогда бы о бегстве солдата никто не узнал.

Но это еще были цветочки. Такие, как Сидоров, Федосеев и Салахетдинов, по крайней мере, не мешали никому жить и не представляли никакой угрозы для населения. Многие же дезертиры не только не прятались по лесам, но и реально угрожали обществу.

Так, некто B. C. Баранов сбежал из Красной армии в сентябре 1941 года. Вернувшись на перекладных в родные края, он на станции Арзамас познакомился с эвакуированной Добросердовой, с которой затем прибыл на жительство в село Мигино. Гражданка эта вполне оправдывала свою фамилию, поскольку поселилась вместе со своим новоиспеченным гражданским мужем в доме зажиточной колхозницы Малыгиной и некоторое время содержала его на свои средства.

Но «семейная жизнь» вскоре показалась Баранову скучной, и он снова «дезертировал», на этот раз уже от добросердечной супруги. Случай свел его с идейными соратниками по «пацифизму» Сливинским и Зайцевым. «Три товарища» быстро нашли общий язык. Баранов предложил подзаработать. Первое, что пришло на ум, – это «раскулачить» богатую хозяйку дома, в котором он ранее проживал.

28 февраля 1942 года после совместной попойки они ворвались в дом к Малыгиной и зверски убили ее вместе с двумя детьми, после чего, забрав различные вещи, ценности и деньги в размере 30 тысяч рублей, скрылись. Награбленное поделили в соседней деревне Андреевке. После этого бандиты какое-то время отсиживались на квартире у супругов Насипа и Халяси Маняковых, которым щедро заплатили 10 тысяч рублей «за хлеб-соль» и ночлег. Однако на этом «героический» путь банды, к счастью, и закончился. Дезертиры были задержаны и затем по приговору военного трибунала расстреляны.[187]

Вошел в историю и другой горьковчанин – дезертир Берсенев, под предлогом «болезни» вернувшийся с фронта к себе в деревню в декабре 1941 года. Чтобы избежать возможного ареста, он организовал в своем довольно глухом районе целую «шпионскую» сеть из многочисленных родственников. Впрочем, до следующей весны все было тихо. Однако затем в апреле 1942 года, как показывает статистика, власти, видимо вздохнув после окончания Битвы за Москву, всерьез «озаботились» судьбой тысяч сбежавших из армии бойцов.

Спокойная жизнь для Берсенева закончилась 8 апреля, когда родственники сообщили ему, что на следующую ночь по его душу придет милиция. Однако сдаваться дезертир не собирался. Одолжив охотничье ружье, он устроил засаду и в ходе перестрелки застрелил участкового милиционера Татаринова. После этого беглый Берсенев укрылся в лесах Тонкинского района, но через две недели в ходе массовой облавы был убит. Его же родственники пошли под суд, как укрыватели дезертира.[188]

Тут надо заметить, что отнюдь не каждого пойманного дезертира настигала суровая кара. Смертная казнь в отношении их применялась примерно в 8–10 % случаев. А у «уклонистов», то есть не явившихся в военкомат по повестке или иным способом избежавших призыва в армию, встать к стенке шансов было еще меньше. По статистике военных трибуналов, расстрельные приговоры в отношении их составляли всего 0,5 % от общего числа.[189] У большинства же появлялся второй шанс послужить Родине, но уже в штрафной роте. К высшей же мере наказания людей приговаривали только за неоднократное дезертирство и дезертирство, связанное с грабежами и другими тяжкими преступлениями. «Вышку» получил бы и Берсенев, останься он жив.

В 1942 году после побега из армии вернулись на родину уроженцы Починковского района Горьковской области И. П. Павликов и A. M. Стаченков. Однако отсиживаться по погребам или чащам они вовсе не собирались. Наоборот, дезертиры решили взять свой район под контроль. Начали с того, что украли три мешка ржи, а на вырученные деньги купили у жены лесника два обреза. После этого Павликов и Стаченков три месяца терроризировали местное население. В качестве акций устрашения они убили секретаря местной парторганизации и сожгли дома нескольких колхозников, отказавшихся снабжать их едой и деньгами. И только в феврале 1943 года банда была накрыта милицией. Павликов сдался, а Стаченков, попав в засаду, отстреливался до последнего и был убит.