Будни тёмного мага (чв2)

- Лэрзен, перестань! Ты не думаешь, что говоришь, просто взвинчен, устал… Прости, я просто за тебя тревожусь. И мне действительно неприятна некромантия. Но не ты. Успокойся, пожалуйста, я всё для тебя сделаю и буду молчать.

Встав на цыпочки, она меня поцеловала, покосилась на гроб (непроизвольно задержала дыхание и быстро отвернулась) и поинтересовалась, можно ли взять свечу. Я взял её руку и оставил на ладони магический светляк - безопаснее.

Теперь я ругал себя за бабскую несдержанность, за тираду, которой могла позавидовать любая истеричка. Наверное, действительно дело в моих взвинченных мёртвой стервой и дажерскими властями нервах, но всё равно не пристало срываться.

Краем глаза следя за блуждавшей в компании духов Оданой, я вернулся к прерванной работе.

Ритуал оживления тот же, только на этот раз крови больше потребуется - мне нужна максимальная подвижность и подчинение.

Жена вернулась некстати, когда мой зомби осваивался в новом мире, а я, увлечённые доведением дела до совершенства, не успел отдать ему приказ спокойно полежать в гробу.

Какая естественная реакция на "живого мертвеца", восставшего, как есть, из могилы, и супруга-некроманта с перевязанной рукой, сумасшедшим блеском в глазах продолжающего колдовать над своим созданием? Угу, либо визг, либо обморок. У нас второе. Честно, спасибо - её крик бы в деревне услышали.

Торопливо завершив процесс оживления, велел зомби привести себя в порядок, то есть смыть с себя плоды жизнедеятельности природы и её простейших обитателей, и наклонился к Одане. Уже пришла в себя, без моей помощи села и, глотнув воздуха, перевела взгляд на опустевший гроб. Убедившись, что зомби на время исчез, оперлась о мою руку, встала и изъявила желание показать найденную могилу. Говорила медленно, с паузами, но держалась молодцом - видимо, чувствовала себя виноватой из-за недавнего инцидента.

Могилка мне подошла. Женская. Судя по возрасту, что-то врожденное было, либо с детьми связано. Лечение денег стоит, а далеко не у всех они есть, вот и пускают на самотёк.

- Дан, ты как?

Она заверила, что хорошо, и промямлила, что не станет мне мешать.

Посмотрел на своё запястье - вскрывать его ещё раз не хотелось, а правая рука мне нужна. Но без крови покойника не поднимешь…

- Несчастье моё, тебе очень плохо? Голова не кружится?

Нет, не кружится, не тошнит. Отлично, значит оклемалась. Попросить её, что ли?

- Ты что-то хотел?

Видимо, мой взгляд был красноречив.

Да, хотел, но ты не согласишься. А я баран, раз решил тебе такое предложить.

- Снова помочь? Прости, я больше не буду…падать в обморок. Я тебе помешала?

Тьхери, сколько волнений на пустом месте! Хотя, она ведь не знает, ничегошеньки не понимает в ритуалах, поэтому не может знать, что ничем не помешала. Помешала бы, я бы добреньким не был, отчитал и отправил домой насильственным образом.

- Ну, раз ты сама предложила… - я постарался придать лицу зловещее выражение. Никаких проблем, такое лицедейство - плюнуть и растереть. Играть в канонического тёмного на людях мне на руку - никто без разрешения не пискнет. И вопросов лишних не задают, и бесплатной выпивкой угостят, и под ногами мешаться не будут. - Мне нужна твоя кровь.

- Кровь? - она испуганно посмотрела на меня.

Сравнивала с вампиром? Вроде бы клыками не обзавёлся, тёплый и тень отбрасываю. Может, конечно, лунное освещение цвет лица портит, но ведь и Одана сейчас не пышет здоровым румянцем.

- Ну да, кровь. Для оживления твоей находки. Свою снова брать не хочу - на регенерацию тоже силы затрачиваются, а у меня их не так много, примерно половина резерва. А всё из-за этой мёртвой стервы, будь она неладна!

Одана молчала, тщательно обдумывая ответ.

Я решил её немного подтолкнуть, вкрадчиво, ласково заверив, что я немного и аккуратно, и всё быстро заживёт.

Не ожидал, но она согласилась, закатала рукав и спросила, где ей встать.

- Пока рядом походи, я покойницу откапаю. А ещё лучше сумку мою сюда принеси. Не бойся, тот зомби без моей команды не вернётся, вокруг кладбища побродит.

Когда протягивала мне руку, дрожала. И отвернулась, чтобы не видеть лезвия кинжала.

- Он чистый, Дан, я протёр. Да и ничего, кроме моей крови, на нём не было. Её-то тебе бояться не стоит, она и так в тебе плескалась.

Надо же, поняла, что я имел в виду. Да, детишек.

Кивнула, глубоко вздохнула и сказала, что можно приступать.

Надрез вышел ровным и не очень большим.

Одана мужественно терпела, кусая губы, пока я выдавливал из неё капли крови, образуя круг, и рисовал пентаграмму на лбу покойницы. Больно, знаю, но потерпи, я тебе ранку залечу.

Наконец всё.

Перевязал её окровавленное запястье, нагнулся к сумке и достал мазь. Чтобы зажило быстрее, капнул в неё немного своей крови, чуть-чуть совсем, оторвал кусочек от остатков холщовой материи (я на неё трупы клал, а потом им под одежду планировал приспособить), смазал всё полученным составом и заново наложил повязку на руку супруги.

- Всё, ты мне больше не нужна. Ступай к духам. Я скоро, во всяком случае, попытаюсь. С этой проще - она не такая старая.

Одана кивнула, сказала, что подождёт меня у ворот.