Будни тёмного мага

Не чувствуя вкуса, быстро заглотал ужин и начал готовиться к походу на местное кладбище. Силы есть, мне хватит, вполне хватит, чтобы прижучить эту ведьму. А после… Надеюсь, ничего не случится, потому что выжимать себя до последней капли я не хочу — только отката мне не хватало! В запасе всего два дня, и я не намерен валяться в постели. Если меня и возьмут, то не из спальни выудят.

В кладовой нашлись лопата, заступ и чистая холщовая материя — мне бы и грязная сгодилась, но я такого не держу. Что бы там ни говорили, не все холостяки живут в свинарнике. А уж женатые и вовсе наслаждаются чистотой. Впрочем, Одана подтвердит, что я чистоплюй. Не фанатичный, беспорядок — за милую душу, живой ведь, но грязь…

Так, что там ещё? Опять свечи, мешочек с высушенными костями. Один перечень ингредиентов тянет на колесование.

Засунул всё, кроме инструментов, в походную сумку, залез в ледник. Мой ледник, потому как Марту хватил бы удар, увидь она его содержимое. Тут ведь не только баночки с зельями, а кое-что пострашнее. То самое, за что нас проклинают.

Мне нужно одно человеческое сердце. Хорошо, что имеется, — вырезал у одного зимой. Услугу, между прочим, властям оказал — его хозяин был подонком. К счастью, на меня не подумали — дикие звери прекрасно обглодали труп. При зимней бескормице пиршество для волков.

Оставалась только кровь. Я обычно держу немного для вампиров, но в этот раз запасы оказались пусты. Не хочется, но, видимо, опять придётся брать свою. Это плохо, но выхода нет. Захвачу заживляющую мазь — регенерация регенерацией, а кровотечение нужно быстро остановить, мне нельзя терять подвижности рук. Да и слабость может обернуться грандиозным провалом, напрасным расходом сил, средств и времени.

В холле столкнулся с Оданой.

Вот какого лидерка она меня караулит?

— В детскую иди, сказку детям расскажи. Ты же библиотекарша, должна много знать.

— Сказку? — она покачала головой. — По-моему, это ты кормишь меня сказками.

— Одана, к детям иди. Орфа без тебя не заснёт. Да и Самарэн ещё в том возрасте, когда нужна мамочка.

— И не подумаю.

Это ещё что такое? Бунт? Так и есть, бунт.

Мысленно полна решимости взять меня за жабры и помешать сделать глупость. Хотел бы я посмотреть, как. И кто тебе сказала, Дана, что я нуждаюсь в твоих советах?

— Дана, мне всё равно, куда ты пойдёшь, главное, меня не задерживай.

— Куда ты собрался на ночь глядя? — делает шаг к двери и протягивает руку к сумке: — Покажи!

— Это моё дело, тебя оно не касается. Я просил уехать — ты осталась. На этом твоё участие во всём этом закончилось.

— Я иду с тобой, — она решительно сняла с вешалки плащ и накинула поверх платья.

— На кладбище?

Я деланно удивлённо вскинул брови, внутренне злорадствуя и ожидая капитуляции супруги. Сейчас позлорадствую, отчитаю супругу за неуёмное рвение и услышу в ответ: «Да, Лэрзен, ты совершенно прав, я останусь дома». Увы, я просчитался! Впервые не угадал её реакцию.

Нет, дёрнулась, по лицу пробежала гримаса — смесь страха и брезгливости. Потом пересилила себя и заявила, что туда тоже. Пойдёт, в смысле.

— Дана, я некромантией заниматься буду. Ты же ненавидишь некромантов.

— Я замужем за одним из них. — Тяжкий вздох, и с надеждой: — Ты ведь не живых…?

Отрицательный ответ (эх, нужно было солгать, отстала бы!), и она уже стоит на пороге.

— Одана, кроме шуток, зачем тебе сознание травмировать? Посиди дома, я скоро вернусь.

— Ты столько укорял меня в том, что я не приемлю твоей работы, — так вот, я решила к ней привыкать. Муж и жена — одна душа.

Одана улыбнулась, напряжённо, нервно — волновалась. И не из-за кладбища — главной причиной её страхов был я.

Не желала оставаться одна, в неведении. Как тогда, в ожидании появления Наместника. Думала, что места себе не найдёт — помнила ведь про ультиматум Кадеха.

— Детей, значит, одних оставишь?

— Орфу я уже уложила, а Рэна с Сиром Анже уложит. Они ещё играют. В волшебников, — напряжение ненадолго её отпустило, позволило искренне улыбнуться. — На тебя хотят быть похожи.

— Будут. Ладно, пошли. Будут тебе новые ощущения. Только заранее предупреждаю: никаких обмороков и визгов. Не сможешь — оставайтесь, девушка, дома.

Как же просто сделать женщине приятное. Всего-то девушкой назвал — а для неё комплимент. Будто девушка и красота — синонимы.

Придержав дверь, пропустил жену вперёд.

Думал, передумает, вернётся обратно, но нет, пересиливая себя, свой страх, предубеждения, шла. Я даже проникся к ней уважением. Редкий дар богиня подарила нужной девочке. Такой серьёзной, взволнованной…

Почему-то именно сейчас я ощущал наше родство, то, что это был верный выбор. Спасибо, Тьхери, что не дала разойтись.

Всю дорогу до кладбища я позволял себе подобные нежности. Мысленно, конечно, внешне был спокоен и невозмутим. Не время сейчас. Да и незачем. Все эти сантименты, все слова… Ладно-ладно, знаю, что она хотела бы их услышать, только я не стану.

Но вот и цель нашего недолгого путешествия.