Будни тёмной ведьмы

Колдун сложил пальцы в простой знак, прошептал что-то, и я почувствовала, как меня коснулась энергия: будто незримое прикосновение едва ощутимого ветерка с пряным запахом корицы.

- Наведи на себя маскировку.

- Я не умею колдовать.

Доминик явно посчитал мои слова шуткой: с полуулыбкой, играющей на тонких губах, отец поинтересовался:

- То есть не умеешь колдовать?

- Не умею.

А сейчас маг явно был удивлен … и это мягко сказано.

- Ты дочь Третьего мага в Тимаре и Второй ведьмы из Круга Семи, почему, Слепой побери, ты не умеешь колдовать?

Я смерила хмурым взглядом того, чье самолюбие так уязвили мои слова, и ответила с гордостью:

- Я целитель.

- Позор… - пробормотал Доминик.- Ведьмы совсем разума лишились… Закрой глаза.

Кто тут из вас разума лишился еще можно поспорить, кстати.

- Зачем? - невольно взглянула на ступени позади меня.

- Раз сказал, значит, надо,- рявкнул Доминик - я так и сделала, замерла напряженная, готовая ко всему, вплоть до того, что заботливый папочка спустит меня с лестницы.

- Расслабься. Не собираюсь я тебе вредить.

- Да ну? - ехидно поинтересовалась.

- Язвительно явно от меня,- он усмехнулся, и я почувствовала, как его ладонь легла мне на плечо, затем Доминик что-то зашептал… скорее всего заклинание, а через пару секунд раздалось.- Открывай и следуй за мной. И торопись - у нас мало времени.

Почему у нас мало времени, я сначала и не поняла, только потом, когда мы проходили мимо солдат с алыми плащами, до меня дошло, что нас в упор не замечают.

Мы были невидимыми!

Догадка подтвердилась, когда я и Доминик миновали зеркало: своего отражения я там не обнаружила.

Такое колдовство ни в какое сравнение с моим скромным целительством не пойдет!

Что касается ощущений, то они были обычными: по-иному я себя не чувствовала. Единственное, что проголодалась, но это вряд ли имеет отношение к колдовству.

Покинули мы осенний дворец и прилегающие к нему территории незримые обычному человеческому глазу. Заклинание рассеялось, когда мы уже двигались по центральной улице города.

Стояла глубокая ночь, но улица была освещена фонарями; гуляли редкие прохожие: на нас они почти не обратили внимания.

Шли мы недолго, Доминик свернул с широкой и светлой улицы в более узкую - там нас уже ждал экипаж.

- Залезай.

Я послушалась: в карете было темно и пахло ванилью. Усевшись на обитое бархатом сиденье, наконец, откинула капюшон и поправила волосы.

Ванна бы не помешала.

Доминик, занявший место напротив, был такого же мнения.

- Помыться тебе нужно. Трогай! - отдал команду, повысив голос - экипаж тронулся, и мы неспешно покатились вперед.

Я хмуро посмотрела на отца: во мраке лишь чернотой угадывался его силуэт.

- Куда мы едем?

- Домой, - обронил он, и либо мне показалось, либо в его голосе мелькнули нотки облегчения.- Домой, Настя.

- Это и есть твой дом? - спросила я, оглядывая белый особняк, окруженный высоким кирпичным забором: мы находились во внутреннем дворе, широкую площадку которого окружали невысокие голубые ели.

- Да,- сказал Доминик и направился к пологим ступеням, ведущим к крыльцу; я же поспешила за ним.- Ты здесь родилась.

Подняла голову и взглянула на двухэтажный дом с высокими темными окнами, он казался неуютным и неприветливым.

Собственно, холл, холодный и скупо освещенный, также подходил под это описание.

Я передернула плечами от неприятного ощущения одиночества в доме.

- Ты один живешь?

- Слуги считаются? - поинтересовался Доминик, направляясь по коридору. Мне ничего не оставалось сделать, как последовать за ним.

Ясно, значит, папочка живет один.

Собственно, вполне ожидаемо от злого гения.

- Знаешь,- я семенила следом, скользя взглядом по многочисленным охотничьим трофеям, которыми были увешаны стены,- как-то это не правильно…

- Что именно? - не оборачиваясь, поинтересовался Доминик.

- Ну … В сказках обычно, когда хорошая героиня попадает в руки злодея, то её запирают в подвале, там пытают, не кормят и рассказывают о том, какая ужасная участь её ждет…

Отец остановился, обернулся и внимательно посмотрел на меня, давая  ясно понять, какую я сейчас ляпнула глупость.

- Кто-то в детстве перечитал сказок,- заметил он спустя несколько секунд.

А кто-то собственную дочь в жертву Иру принести хочет.

- В сказке ложь, да в ней намек.

- Намек вернуть тебя обратно в подземелье осеннего дворца?- осведомился у меня папочка.

Я сделала вид, что задумалась, а потом мотнула головой.

- Нет. Намек покормить и отмыть. В жертву хочу быть принесена чистой и сытой.

Выслушав мое замечание, Доминик расхохотался. Затем поманил следом за собой; десять шагов - мы прошли через арку и оказались в гостиной.

Приятный полумрак, разгоняемый приглушенным светом ламп, аромат лаванды, успокаивающий, навевающий сон, треск поленьев в камине, пейзажи, обрамленные в тонкие рамы, и большое зеркало - эту комнату действительно можно было назвать уютной.

Я прикрыла глаза, вдохнув этот легкий запах с фиолетовым оттенком, только сейчас понимая, как я на самом деле устала … от всего.

- Мы вас ждали вечером, господин,- раздался за моей спиной хриплый голос, и я, не удержавшись, ойкнула, подскочив на место.