Будьте осторожней с комплиментами

Изабелла украдкой взглянула на Джейми — украдкой, потому что ей не хотелось, чтобы он заметил ее взгляд. Было что-то удивительно трогательное в этой картине: молодой человек, выполняющий отцовские обязанности. Он так бережно держал Чарли, словно в руках у него было что-то невероятно хрупкое, а когда смотрел на своего сына, во взгляде светилась нежность, а на губах появлялась невольная улыбка. Трудно было объяснить, почему это сочетание силы с нежностью так трогало. Однако очень часто ее замечали художники и поэты и пытались выразить в своих произведениях.

После того как Джейми накормил Чарли, она понесла малыша в ванную, где на столе стояла его крошечная ванночка. Ребенок любил воду и сразу начинал размахивать от волнения ручонками и ножками.

— Он такой длинный, — сказал Джейми. — Посмотри, как он вытягивает ножки. И какое у него маленькое тельце, с этим животиком. — Он осторожно коснулся животика Чарли пальцем, а когда отнял руку, на тельце осталась крошечная белая отметина, которая быстро исчезла. — А тут у него сердце, — продолжал Джейми, дотронувшись пальцем до того места, где он чувствовал биение сердца. — Маленькое сердечко. Тикает, как крошечные шведские часики.

Изабелла рассмеялась:

— Названия деталей.

— Названия деталей?

— Это стихотворение, — пояснила она. — Я помню, как читала его в школе. Мы несколько недель изучали военную поэзию и страшно много читали. В стихотворении «Названия деталей» группе новобранцев рассказывают, как называются разные детали винтовки. Но поэт видит при этом, как цветет японская айва в соседнем саду, а поодаль обнимаются двое влюбленных, и так далее. Я подумала, что это очень грустное стихотворение.

Джейми слушал ее, а Изабелла думала также об Уиетане Хью Одене — она называла его УХО, — о еепоэте. Он написал стихотворение «Musee des Beaux Arts» о том же самом: что великие трагедии всегда разворачиваются на фоне будничной жизни: лошадь трется о дерево, корабль продолжает свое плавание — и все это происходит, пока Икар падает в море. [7]

Изабелла развернула полотенце, чтобы закутать в него Чарли.

— Итак, будничная жизнь продолжается, в то время как происходят удивительные вещи, — сказала она. — Например, на небе появляются ангелы.

Джеймс осторожно вынул Чарли из ванночки.

— Ангелы? — переспросил он.

— Да. Существует поэт по фамилии Альварес, который написал красивое стихотворение об ангелах, появляющихся на небе. Они появляются на небе внезапно, и человек, который пилит дерево электропилой, не замечает их. Впрочем, это происходило в Тоскане, где можно было в любое время ожидать, что увидишь ангелов.

— Поэзия, — заметил Джейми. — Даже во время купания.

Он передал Чарли Изабелле, и она завернула малыша в огромное полотенце. Джейми вытер руки и опустил закатанные рукава. Изабелла заметила, что руки у него загорели, как будто он много бывал на свежем воздухе. Если бы я повезла его в Италию, подумалось ей, он бы стал коричневым, как орех.

Чарли быстро угомонился, и они вдвоем вернулись на кухню. Изабелла налила Джейми бокал вина и начала готовить ужин. Это стало уютным домашним ритуалом, который нравился им обоим. Ей подумалось, что было бы проще и лучше, если бы Джейми к ней переехал. А так он иногда оставался на ночь, а иногда нет, и тогда ей делалось одиноко, хотя Чарли сопел, а иногда плакал в своей кроватке. Но каждый из них решил, не обсуждая это с другим, что самое лучшее — жить обоим у себя. Это как-то связано с независимостью, подумала Изабелла, хотя ни один из них и не произнес это слово.

— Как прошел день? — спросила она, вынимая из шкафа кастрюлю.

— Без событий.

— Совсем?

— Мы репетировали концерт Ричарда Невиль-Таула. Барокко. В Канонгейт-Кирк. Ты придешь?

Изабелла поставила кастрюлю на плиту.

— Да, это записано в моем ежедневнике.

Джейми взял последний выпуск «Скотсмена» и аккуратно его сложил. Он заметил, что кроссворд решен.

— А как прошел день у тебя? — задал он вопрос. Изабелла с минуту колебалась, и это не укрылось от Джейми. Он продолжил с тревогой в голосе: — Что-то случилось?

Изабелла рассеянно смотрела на кастрюлю. Она начала стряпать подливку из муки, масло почти растаяло — лишь крошечная горка возвышалась над желтым морем.

— Уволена, — ответила она. — Отстранена. — Она помешала подтаявшее масло, и горка рухнула в море.

— Я не понимаю.