Буду покорной

Целый час. Если бы он мог оказаться рядом сию секунду, мне было бы легче. Во всяком случае, я бы не растеряла всю свою решительность. А так у меня было время подумать, накрутить себя и начать волноваться. Чтобы занять руки и мысли, я приняла душ, уложила волосы, убрала в нашей с Димой спальне, хоть в этом и не было необходимости. За несколько минут до назначенного времени я спустилась вниз и стояла у подъезда, сцепив пальцы между собой. Еще издалека я услышала рев мотоцикла и немного сникла. Я надеялась, что Клим приедет на машине, в которой мы могли бы поговорить без риска быть услышанными соседями.

Мотоцикл остановился в двадцати сантиметрах от моих ног. Клим заглушил его, снял шлем и тут же впился в меня хмурым взглядом. Наверное, нужно было проявить вежливость и поздороваться, но у меня при виде этого взгляда язык как будто присох к небу и набух. Перед глазами тут же ярким калейдоскопом мелькнули картинки из приватной комнаты в клубе.

– Садись, прокатимся, – Клим кивнул на мотоцикл.

Я слегка качнула головой.

– Может, тут поговорим?

Клим подался немного вперед ко мне и сощурился. Ощущение было такое, словно он заглядывал мне в душу.

– Развлечем соседей?

– Куда мы поедем? – спросила я негромко. Клим расслабился и снял с руки запасной шлем, поманил пальцем, чтобы я подошла. – Я сама могу надеть.

– Сама будешь делать, когда меня не будет рядом. Подойди, Ника. Или ты боишься?

Я боялась. На самом деле. Мне было настолько страшно, что тряслись колени. Но я боялась не Клима, а его умений подчинять себе мою волю. Его влияния на меня. Я знала, что как только сяду на мотоцикл и обниму Клима сзади, я снова отброшу на задний план наличие у меня парня и любые моральные принципы. Таковым было пагубное влияние Клима Романова. Дрожащие ноги сами сделали шаг, а потом Клим подхватил меня за талию и рывком подвинул ближе, заставив столкнуться с его мощной грудной клеткой.

– Когда я прошу подойти – ты подходишь, – негромко прорычал он у самых моих губ.

– Я не твоя саба, – парировала я со злостью.

Он криво усмехнулся.

– Пока нет.

– Никогда нет.

Клим поднял руки и надел на меня шлем. Пока застегивал, сказал:

– Ника, никогда не говори окончательного «нет», особенно если сама не уверена в таком ответе.

– Я уверена.

Клим покачал головой, слегка прикрыв глаза.

– Пока что ты обманываешь саму себя и пытаешься сделать так, чтобы в твою ложь поверили и окружающие. Со мной так не работает, малыш. К твоему огромному сожалению я умею читать людей. А особенно – красивых правильных девочек, которые с пеной у рта доказывают, что они не такие. Именно такие, моя девочка, именно такие. Тебе страшно, потому что ты еще никогда в своей жизни ничего так сильно не хотела, как оказаться с мужчиной на сессии, без барьеров и запретов. Ты боишься своего желания. Жажды, которая зарождается здесь. – Он легонько постучал пальцем по моему шлему, а потом спустился им по шее, задержавшись над ложбинкой между грудей. – Спускается сюда, а потом и ниже.

Я резко сделала шаг назад, чтобы он не надумал показать мне, куда ниже спускается моя жажда, которую он себе придумал.

– Поехали. Я хочу, чтобы этот разговор быстрее закончился.

– Поехали, – с усмешкой произнес Клим, помог мне забраться на мотоцикл, и мы выехали со двора.

Я прижималась к спине Клима, ощущая, как на ветру мерзнут руки. Сжимала заледеневшие пальцы, впиваясь ими в кофту на его животе под кожаной курткой. Мы остановились на светофоре, и Клим одной рукой схватил мои сплетенные пальцы, а второй поднял свитер, прижав к своему голому животу мои руки. Я зажмурилась. Попыталась отнять ладони от горячей кожи, но Клим своей рукой прижал их к своему твердому прессу.

– Держись нормально, Ника. Мы уже недалеко.

И тогда я позволила себе отпустить себя. Широко растопырила пальцы и положила их на мышцы живота Клима. Всю оставшуюся дорогу я уже не могла толком думать, сосредоточившись на ощущениях под пальцами. С каждым поворотом и движением мышцы сокращались, давая мне возможность чувствовать их твердость. Это было нереальное ощущение. Возможно, потому что к нему прибавлялся запах Клима, рев мотора, ощущение неправильности происходящего, некая запретность ситуации. А возможно, это просто был Клим, и я снова подверглась его влиянию.

Мы остановились у небольшого фуд-корта, слезли с мотоцикла. Клим купил нам по большому стакану кофе и мы пошли к озеру. Людей в это время было довольно много, но большая территория позволяла всем рассредоточиться так, чтобы не нарушать личное пространство друг друга.

– Ты хотел поговорить.

– Поговорить хотела ты, Вероника, но даже себе боялась в этом признаться. А ты трусишка, девочка.

– Прекрати называть меня девочкой.

Он подмигнул.

– А как тебя называть? Женщиной? Девушкой? Тогда и веди себя соответственно. А пока я вижу незрелое поведение девочки, которой жутко интересно узнать про секс, но чувство запретного пугает и заставляет каждый раз зажмуриваться. Перестань прятаться и задай любые вопросы, которые тебя интересуют.