Буду с тобой (СИ)

Хотя мне бы что-то менее возбуждающее нервную систему попить. Успокоительные таблеточки в самый раз или ромашковый чай.  

– В этот раз «РегионСтрой» впрягся и «Строй-Альянс», остальные обеспечение не потянули.  

– Может это кто-то из них? Пытаются нас в недобросовестные поставщики записать, чтобы «Строй-комплекс» выбыл по несоответствию требования, – предполагаю я.  

Подношу к столу кофе и не успеваю сесть на место. Платон отодвигается вместе со своим стулом от стола и притягивает меня к себе на колени, крепко обняв руками. 

– Не бери в голову, – просит Платон и медленно опускает свои светлые глаза на мои губы.  

Между нами минимум расстояния, две секунды на раздумья, и мы одновременно подаёмся к друг другу сталкиваясь губами и зубами.  

– Ау... – шиплю я, жмурясь от боли, и прижимаю к губам ладонь.  

Платон смеётся, хотя и ему досталось.  

– Не поранилась? – спрашивает он, убирая мою руку, чтоб посмотреть.  

– Нет, а ты? – открываю глаза и самой становится смешно, когда вижу улыбку Маркелова.  

– Я же говорил, надо в гостиную иди, а ты на меня накинулась прям здесь, – заявляет Платон, нагло врёт и не краснеет.  

– Эй! В смысле?! Это ты меня к себе на колени утянул, – возмущаюсь я, пытаясь пересесть на свой стул.  

Платон не отпускает, крепко обнимая руками за талию и я снова кладу ему руки на плечи.  

– Правильно, тебе же не сидится, ходишь тут такая красивая. Дразнишься. Ещё не ешь ничего. Я тебя сам покормлю, – говорит Платон и подтягивает к нам мою тарелку.  

Он подцепляет вилкой ломтик репчатого лука и подносит к моим губам.  

– Меня уже луком накормила, теперь твоя очередь.  

И правда, я щедро нарезала лук и в рыбу, и в овощной салат, но это же лук, а не чеснок. Да и вообще я про это не думала.  

– Ты имеешь что-то против луковых поцелуев? – спрашиваю лукаво и съедаю лук.  

– Я нет, главное, чтобы ты была за, – улыбается Платон.  

– Есть там что-то посущественней? – интересуюсь я.  

Вот на коленях Платона меня окончательно отпускает волнение, и я чувствую голод. После обеда с Дашкой прошло прилично времени, а силы мне ещё понадобятся.  

– Да.  

Платон подцепляет рыбу и несколько ломтиков картошки. Он кормит меня не с ложечки, но с вилки, когда сам ещё нормально не поел. Я беру его вилку и делаю тоже самое. Так и корми друг друга, забыв про поцелуи до перехода в гостиную.  

– Кофе возьмёшь? – спрашивает Платон и отпускает меня.  

– Хорошо, в гостиную пойдём?  

– Ага, биться, – смеётся Платон.  

Он поднимается с места и заглядывает в шкафчик. Достаёт оттуда коробку конфет, от вида которых у меня загораются глаза. Если бы я знала, что там такие лежат без дела, я бы давно их спрятала, как котёнок Гав спрятал котлету. 

– Любишь такие?  

– Спрашиваешь! Мои любимые, – подтверждаю я.  

– Да, я помню, – улыбается Платон.  

– Хм, откуда? – про конфеты мы точно не говорили.  

– Наблюдал за тобой на корпоративе. Ты тогда все рафаэлки вытаскала, такая гора фантиков, – со смехом вспоминает Платон мою конфетную манию.  

– Ужас какой, так стыдно, – краснею я.  

– Да брось, кто-то налегал на вино и текилу, кто-то на конфеты, я вот на тарталетки с копчёным лососем. Каждому своё. Устроим домашний кинотеатр?  

– Давай, – соглашаюсь я и мы идём в гостиную, устраиваемся рядышком на диване.   

Платон с моего согласия быстро определяется с выбором. Решаемся смотреть «Адский ад», оба же понимаем, что вскоре фильм всё равно станем фоном, так что не особо важно какой.  

– Кажется, это что-то вроде чёрной комедии, – предполагает Платон, приглушая свет с пульта.  

– Любопытно, я таких ещё не смотрела.  

Мы оба замолкаем, пьём кофе, и Платон любезно открывает для меня конфеты одну за одной. На экране неспешно развивается сюжет и даже как-то скучновато, кружки опустели, конфеты закончились. Вроде бы можно и к попытке поцелуев вернуться, но в фильме происходит неожиданный поворот сюжета.  

Такой неожиданный, что я подпрыгиваю на диване.  

– Как так-то?! Он же главный герой! Как он без ноги теперь будет выбираться?! – возмущаюсь я, потому что в моём понимании спасение главгера теперь просто невозможно.  

– Безвыходных ситуаций не бывает. И потом, в аду несладко, – смеётся Платон.  

– Ну да, он даже если верёвки сможет развязать, всё равно не убежит. Как? Прыгать будет? Далеко не ускачет, его поймают.  

– Спорим, будет счастливый финал? – предлагает Платон и с лукавой улыбкой протягивает мне руку.  

– Давай, – смело жму руку Маркелову, и внимательно теперь уже смотрю на экран огромного телека.  

– Даже не спросишь, на что спорим? – поражённо интересуется Платон.  

– Я знаю, что ты ничего ужасного не потребуешь, да и к тому же ты проиграешь, – уверенно заявляю я. – Всё! Не мешай смотреть!  

Платон смеётся и вытягивается на диване подложив под голову подушку, притягивает меня к себе на грудь. Я устраиваюсь поудобнее, на боку между Платоном и спинкой дивана. Так уютно и спокойно, несмотря на то что на экране жутковатенький фильмец и мало смахивает на комедию, даже на чёрную.  

Я досматриваю фильм до самого конца, и не понимаю какой же финал. Герой вроде бы как спасся, но всё равно над ним нависла угроза, а заодно и заявка на вторую часть ужастика для зрителей.