Буду с тобой

– Ну всё же нормально, ты смогла от них отвязаться? А о какой сумме речь? – уточняет Кир, и судя по виду его не волнует, что со мной могло случиться, он судорожно пытается понять кто это был.

Значит, вариантов больше, чем один.

– Нормально? Меня чуть по рукам не пустили, а ты говоришь, что всё нормально?!

– Ну не пустили же. Значит, всё нормально, – говорит Кир, а самое страшное, что он реально в эти слова верит.

– Да нет же! Это ненормально! Это ненормально! Ты никогда ничего не выиграешь! Очнись уже наконец! Сколько денег ты проигрываешь и ничего! Ничего! Одни долги! Осталось только мной начать расплачиваться! – кричу я и бьюсь в самой настоящей истерике.

Слёзы потоком катятся по щекам, а Киру плевать. Он даже не пытается меня успокоить. Мы так молча и расходимся. Я забираюсь под одеяло, Кир отсиживается на кухне.

Я бы так и рыдала в ожидании попытки Кира помириться, хоть как-то оправдаться, пожалеть меня, пообещать так больше не поступать. Но из коридора до меня доносятся странные звуки. Вроде бы как Кирилл куда-то собрался уходить.

Встаю с кровати и иду в прихожую, застаю там Кира, склонившегося над моей сумкой.

– Ну и что ты там ищешь? – спрашиваю я и всё ещё всхлипываю от слёз. – У меня нет денег!

– Где билеты, Уля? – серьёзно спрашивает Кир, бросая в мою сторону сумасшедший взгляд.

Меня словно ведром холодной воды окатывает, и я уже не вижу перед своими глазами того славного весёлого и жизнерадостного парня, в которого когда-то влюбилась по самые уши. Я вижу лишь чудовище без границ, погрязшего в играх, которые не несут игрокам ничего кроме горя.

– Зачем тебе они? – спрашиваю я, и утирая слёзы подхожу к Киру.

– Отдай мне билеты! – зло требует он и не позволяет мне забрать сумку.

– У меня их нет! Отпусти сумку! – я тяну за ручку своей сумочки, чтобы Кир не продолжил поиски, ведь билеты в сумке, он просто их ещё не нашёл.

Кир резко отпускает сумку и хватает меня за руки. Я дико этого пугаюсь, у него впервые такой бешеный взгляд.

– Ты, дура! Где? Куда ты их спрятала?! Отдай мне эти билеты! Где они?! Куда ты их спрятала?! Я их продам! Я покупателя нашёл! Я продам и отыграюсь! Все долги раздам и тебе сам куплю эти чёртовы билеты! Ну почему ты вечно мне мешаешь?! – страшно кричит Кир и трясёт меня, делая мне очень больно.

Сжимает свои пальцы на моих руках с такой силой, что у меня темнеет перед глазами. А я цепенею от страха, потому что у этого чудовища лицо моего Кира, моего любимого Кира. Как же так? Это не может быть правдой! Я не хочу верить, что он докатился до такого и не хочу принимать, что это точка невозврата только что пройдена. Несмотря на мои желания, это само проникает в сознание. Всё. Больше спасать некого.

– Они у тебя в плаще?! – Кир отпускает меня и бросается к вешалке, на которой висит мой плащ, а я стою и не могу слова произнести, всё как в тумане.

Собираюсь с духом, потому что Кир уже обшарил карманы и снова бросается ко мне.

– Выбирай, я или билеты, – шепчу я, с трудом подавив ком в горле.

– Они в сумке?! Где?! – Кир выхватывает у меня снова сумку и начинает в ней копаться.

Я просто молча наблюдаю за этим, вижу, как он находит билеты, его глаза озаряются дикой радостью и Кир снова бросается ко мне.

– Милая, я всё верну и даже больше! Вот увидишь! – он обнимает моё безвольное тело и даже не замечает какая я.

Не вникает в то, что только что случилось и даже смысла ультиматума не понял.

Я прихожу в себя, только когда дверь за Киром захлопывается. Начинаю судорожно собирать вещи и одномоментно звоню Платону.

– Забери меня, пожалуйста, – прошу я, как только Платон отвечает на мой звонок.

Я не думаю, что будет и как, мне лишь бы скорей убраться из квартиры Кира.

– Выходи, – без вопросов отвечает Платон.

– Так сразу? Ты уже здесь? Не уехал, что ли? – спрашиваю я удивлённо, отлично же помню, что он уезжал.

– Собирайся и выходи, я у подъезда, – говорит Платон и отключается, не ответив на мои вопросы и не даёт задать новых.

– Хорошо, я быстро, – отвечаю я уже в пустоту.

Сначала я переодеваюсь, с ужасом замечая на плечах красные следы от рук Кира. Он даже впился в них ногтями, оставив царапины, и завтра на этих местах появятся синяки.

Большой сумки или чемодана у меня нет. Как-то всё было не до её покупки, денег едва хватало на то, чтобы выжить. И я готова была с этим мириться, потому что верила в Кирилла, но теперь всё. Верить больше некому. Поэтому я скидываю свои вещи в обычный пакет из продуктового, а ту одежду что на вешалках просто накидываю на руку.

Выхожу из квартиры Кира, ключи оставляю в почтовом ящике, не боюсь, что обворуют, всё равно выносить из неё нечего. Я открываю дверь подъезда и меня встречает Платон.

– Давай помогу, – он берёт у меня из рук вещи и мы вместе идём к его машине.

– Спасибо тебе, но я... – запинаюсь, хочу предупредить его, чтобы не думал, что я ухожу к нему.

– Я знаю, просто поживёшь у меня, – опережает меня Платон.

– Сейчас не до новых отношений, – говорю я.

– Да я понимаю. Ты молодец, что решилась. Садись в машину, Уля, – настоятельно просит Платон и захлопывает багажник.