Буду тебе женой

Угу. Спать. После всех тех полных намеков жестов и взглядов, от которых у него весь вечер стоял? Да и вообще… Какого черта? Секс — это единственное преимущество во всем случившемся с ним дерьме, которое Карина называла браком.

— Если ты такой адепт анального секса, то сегодня я не сбегу…

— Серьезно? — сипло переспросил Логан. Если честно, никакой он был не адепт. Так, напугать ее хотел, слетев с катушек по пьяни. Но её последние слова, признаться, заинтриговали. Хотелось узнать, что она имела в виду?

— Да… Я подготовилась.

Серьезно? — хотелось ему повторить. Но это бы выглядело совсем по-идиотски, и Логан просто сглотнул. Кажется, он мог кончить от одного разговора об этом. Дурдом. Карина, как паучиха, оплетала его своей паутиной, вообще не брезгуя методами. И вот что теперь ей сказать? Что трезвый он никогда бы не предложил ей этого? Что все, что происходило вчера, должно было стать её наказанием, а не каким-нибудь гребаным сексуальным экспериментом? Чего он ждал? Что её дикий темперамент возьмет верх, и она пошлет его к черту, тем самым дав повод положить конец этому фарсу?! Наверное… Но фигня в том, что не было в ее взгляде вызова. Ни превосходства и торжества. Лишь бесконечное невозможное какое-то доверие и покорность. И это все выбивало почву у него из-под ног. К черту рушило все его планы. Он мог справиться с чем угодно… Но только не с этим…

— Иди в спальню, Карина. Я приду, после того, как приму душ.

Глава 17

Логан не торопился идти в спальню. Тем самым наказывая даже не Карину, а скорее себя. Он никак не мог простить себе того, что чувствовал рядом с ней. И это было так же неправильно, как и неизбежно. Как голодная акула, учуявшая кровь, он уже не мог отказаться от своей жертвы. У него крышу сносило от её вкуса и запаха. И в голове кружилось. Было в Карине что-то такое, из-за чего Логан просто не мог от нее оторваться. И никакие доводы разума здесь не работали. Он мог лишь бежать от тех чувств, что она в нем пробуждала. Плыть в океане жизни, выбирая не пересекающиеся с ней маршруты, убегать от своей тоски и острого болезненного томления. Заглушая свой голод поддельным и безопасным. Ровно до тех пор, пока она, ломая все его планы и устоявшуюся жизнь, вновь не возникла в поле его зрения. Необратимая, как сердечный приступ.

Логан вышел из душа, обмотал полотенцем бедра и уставился на себя в зеркало.

Как его угораздило? Еще тогда, пять лет назад… Как с разбега в неё ведь врезался. Откуда это все? Почему? Странные незнакомые, пугающие своей глубиной чувства. Абсолютно ему ненужные и необъяснимые. Он не знал, как с этим справляться. Да и как тут справиться, если банально не можешь понять, что происходит? Откуда взялось это сумасшедшее собственническое желание, и почему теперь все его мыслио ней?

Любовь? Смешно даже. И страшно. Страшно до такой степени от кого-то зависеть. А потому в просчитанной на долгие годы вперед жизни Логана любви места не отводилось. В формуле его жизни вообще не было переменных, которые могли бы внести хаос в расчет. Логан привык контролировать каждую мелочь, выверять наперед каждый свой шаг. И вот, пожалуйста.

Логан закрутил кран. Холодный душ не помог. Вообще ни капельки. Он так же остро хотел жену. Жену… Подумать только. А, собственно, какого черта он противится? Разве поддаться наваждению — не лучший способ от него избавиться? Ведь это запретный плод сладок. Да… А если этих плодов нажраться досыта? Наверняка ведь отпустит!

К черту!

Подгоняемый желанием, Логан вышел из ванной. Дверь в комнату Карины была открытой. Он тихонько скользнул внутрь и уставился на нее тяжелым немигающим взглядом. Вместо соблазнительного шелкового пеньюара сегодня Карина надела глупую трикотажную сорочку со Спанч Бобом.

Логан сделал один шаг навстречу.

— Сними… — бросил он короткий приказ.

Дрожащими руками Карина неуклюже стащила рубашку через голову и отбросила её прочь. Она изменилась, да. Немного набрала вес, но это лишь только добавило ей привлекательности. У Логана пересохло во рту. Он шарил взглядом по ее телу и представлял, как будет его исследовать руками… губами… языком. По смуглой коже девушки прошла рябь. Крошечные коричневые соски, венчающие небольшие пятачки ареол, сжались. От страха… или от холода? Взгляд мужчины скользнул вниз. По ложбинке упругого живота, к тонкой талии, круглым покатым бедрам.

— Расставь ноги и повернись ко мне задницей. Хочу внимательно рассмотреть, что мне досталось.

Он надеялся, что девушка пошлет его. Но Карина лишь упрямо сверкнула глазами и медленно, грациозно повернулась к нему спиной.

— Разве ты вчера еще не рассмотрел эту часть? — не удержалась от поддевки.

Логан промолчал. Вчера он видел перед глазами лишь алую пелену ярости и скручивающей нутро похоти. Сегодня алый разбавили другие цвета…

— На твою задницу можно любоваться вечно. — Карина хмыкнула. — Что? — тут же взвился Логан. — Что означает этот звук?

— Да ничего. Оказывается, в тебе так много яда, что его можно сцеживать и натирать поясницы, — хмыкнула Карина.