Буду твоей женой (СИ)

Да с такой заинтересованностью уставился, что разочаровывать его стало грех. А из всех возможных вариантов выбрала… пусть будет самый нетривиальный.

— Например, я могу вас обнять, — пожала я плечами.

Нет, я не спятила. Просто глядя на того, в чьих глазах цвета стали может быть столько пустоты, в самом деле захотелось хоть как-то её заполнить. Тем более, что встречная реакция мужчины на такое моё неожиданное заявление действительно того стоила.

Господин прокурор в растерянности — это нечто!

— После того, как вы помогали мне снять с меня моё свадебное платье и утирали мне слёзы на полу ванной, думаю, будет не так уж и странно, — добавила с улыбкой.

Приведенный мной аргумент он тоже оценил.

— Хм…

Дожидаться продолжения от него я не стала. Просто сделала, как собиралась. Действительно обняла крепкий торс. Обеими руками. Так сильно, как только сумела, прикрыв глаза, плотно прижавшись щекой к белой рубашке. Последнее — уже не для него. Для себя. Ведь во всём этом в самом деле было что-то такое… помогающее. Дарующее частичку чего-то по-настоящему хорошего. Когда вот так просто. От всей души. С теплом. Которое стало лишь отчётливее ощущаться, когда мужчина обнял в ответ. Не так крепко и порывисто. Скорее осторожно, словно опасался навредить мне или разрушить данное мгновение.

— Кажется, и правда, помогает, — прокомментировал совсем тихо.

Так и не отпустил.

— Вот видите, я же обещала, — запрокинула голову выше, чтобы посмотреть на него и убедиться в том, что действительно помогает, глядя глаза в глаза снизу-вверх.

Оно и помогало. Как минимум потому, что Роман Владимирович кое о чём ещё вспомнил:

— Разве мы не договорились перейти на «Ты»?

— Договорились, — кивнула.

Не рассказывать же ему о том, что у меня язык не поворачивается? И это тоже скорее рефлекс, нежели нечто осознанное. Я и не рассказала. Шумно выдохнула. Вдохнула заново. И в прежнее положение вернулась. Нет, не отпустила. Глаза закрыла, малодушно наслаждаясь и дальше. Минуту — точно, так и простояла.

— Они не со зла, — призналась позже.

Ещё один шумный выдох — уже не мой. Его.

— Я знаю, — отозвался он также тихо.

Кивнула. Ничего больше говорить не стала.

И так — очень хорошо…

Глава 4

Глава 4

— Чем ты занимаешься? — прозвучало тихим и слегка задумчивым от Романа Владимировича.

С учётом, что оба мы стояли перед столом, который совместно накрывали, а я держала в руках тарелку, которую как раз собиралась поставить среди других… вопрос завёл в тупик. Но тарелку всё же поставила.

— А на что это похоже? — обернулась к нему.

В его руках была такая же тарелка, но чуть больше, наполненная круглыми канапе, которые отправила с кухни мама. Невольно улыбнулась, заметив, что именно он принёс. Можно было бы назвать содержимое обычными бутербродами или закуской с красной икрой. Но волшебные мамины руки даже из такой простой еды сотворили нечто воистину символичное — так и напрашивалась ассоциация с красными шарами (в виде икринок), снегом (сметанного соуса) и зелёными хвоинками (в виде мелко наструганного укропа).

Всё-таки как же хорошо, что моя семья здесь…

— Я не про тарелки. Вообще, — правильно расценил моё временное непонимание господин прокурор. — Например, каким-то образом же ты возмещаешь взносы по своей «столетней» ипотеке? Я об этом. В целом.

Ах, вот он о чём!

Хотя, надо признать, замешательства во мне и тогда меньше не стало.

Ему правда, интересно?

— Я иллюстратор, — улыбнулась, забирая из его рук готовое блюдо.

Оно — далеко не первое из тех, что он принёс. Женщины семьи Лариных хлопотали на кухне, сделав из неё целый конвейер по производству съестного за последние два с половиной часа. Можно подумать, нас тут не шестеро, а целый взвод голодных солдат собирается. Не только несколько видов горячего, закусок, салатов и клюквенный пунш успели сотворить, но и за торт собственного приготовления взялись под новогодние хиты, льющиеся с помощью радиостанции. Они же приглушали наш разговор для остальных. Тем более, что папа и младший брат заперлись в моей спальне, таинственно делая вид, что заняты чем-то очень секретным и важным. По-любому подарки распределяли.

— Иллюстратор? — удивился мужчина.

Знала, о чём он подумал следом. То и услышала:

— Что-то не заметил здесь красок, карандашей, кистей и что там ещё у вас бывает, — пояснил свою реакцию.

А сам заново всю гостиную зону рассматривать принялся, словно решил, будто что-то упустил из виду.

Не упустил.

— Я рисую на графическом планшете. В цифре. Не на бумаге, — улыбнулась шире.

Тот самый планшет сейчас находился как раз в спальне, в которую Роман Владимирович ещё не заходил.

Может, и не зайдёт вообще, если уж на то пошло.

Почему эта мысль во мне вдруг столь зациклилась?

Постаралась не думать.

Много думать мне вредно же!

— И что из последнего ты нарисовала? — заинтересовался, слегка прищурившись.

Вот тут я окончательно смутилась. Как представила себе, что он захочет посмотреть, так и… смутилась, да.

— Комикс, — всё-таки созналась. — На заказ.

Очень своеобразный был заказ, к слову. С эротическим оттенком. Сильно эротическим.